фото показано с : znak.com

На этой неделе в обществе продолжились обсуждения дела Сети , участники которого получили очень строгие приговоры

На этой неделе в обществе продолжились обсуждения дела Сети , участники которого получили очень строгие приговоры. В защиту их, в частности, выступили книжные магазины, устроив забастовку на один день, активисты устраивали одиночные пикеты. В интервью Znak.com писатель (автор таких книг, как Анархия non stop , Баррикады в моей жизни ) и левый активист Алексей Цветков рассуждает о том, почему идеи анархизма, которых придерживаются участники Сети , стали поводом для жестокого наказания. Отношение к делу Сети - это очередной опрос о лояльности к путинизму - Общественность, прежде всего, сторонники либерализма, демократии, гражданского общества, поражена огромными сроками для осужденных по делу Сети . Но как-то мало говорится о политических взглядах осужденных. Они называют себя анархистами и антифашистами. Скажите, есть ли сегодня реально социально-экономическая почва для роста подобных идеологий? И в какой форме? Одно дело, когда группа Кино пела: Мама - анархия, папа - стакан портвейна , другое дело, когда это оформляется в политическое движение. - Группа Кино тут, пожалуй, совсем ни при чем. Цой просто пародировал Sex Pistols, к которым относился с доброй иронией. Если уж связывать это с музыкой, стоит вспомнить Егора Летова образца 1980-х или из нынешних назвать Электропартизан , Последние танки в Париже , чуть более массовые Порнофильмы , Lumen или Глеба Самойлова. Анархо-антифашистская среда, сцена, субкультура, называйте это как хотите, существует в относительно стабильном виде в нашей стране вот уже примерно 30 лет, ее можно, например, видеть на фотографиях баррикад у Белого Дома в 1991. Некоторый комизм журналистского сознания состоит в том, что эту среду регулярно открывают , как нечто новое , доселе небывалое и оформляющееся примерно каждый год, как только очередной анархист отправляется в тюрьму. Но связано это не с тем, что журналисты - идиоты, не знающие общества, в котором живут, а с тем, что по специфике своей деятельности они вынуждены непрерывно имитировать новое , чтобы удивлять этим новым аудиторию. Давайте просто назовем несколько аналогичных дел за последние 30 лет: дело Родионова-Кузнецова , краснодарское дело , дело НРА , дело Ильи Романова , наезд на журнал Автоном , дело о нападении на администрацию Химок , дело нижегородских анархистов из Антифа-RASH , аналогичное челябинское дело, дело Кольченко и теперь вот дело Мифтахова и дело Сети . То есть в течение всех 30 последних лет кто-то из российских анархистов перманентно находится под следствием или в тюрьме. Это устойчивое явление, к которому можно как угодно относиться. - Как вы сами относитесь к решению суда? - Моя позиция по делу Сети известна. Я записал видео в их поддержку еще полтора года назад, когда дело только началось, но все это уже было - пытки, давление на родственников, травля их семей через телеканал НТВ. Тогда, кстати, мало кто хотел за них впрягаться и записывать аналогичные видео солидарности. Кажется, сразу согласились только Митя Шагин, Макаревич, Ермен из Адаптации . Я говорил об этом деле в своем видеоблоге: Привыкать к таким вещам не стоит, а точнее, стоит очень дорого , призывал к солидарности всех, кто может себе позволить такую роскошь, как политическая солидарность. Я рад, что сейчас все это выглядит совсем иначе, Кинчев (лидер рок-группы Алиса - прим. Znak.com) говорит об этом деле со сцены на своих больших концертах, отдавая дань своей черно-красной молодости, пока условные коммунисты в Госдуме позорно молчат (интервью было записано до заявления Зюганова по делу - прим. Znak.com), условные социал-демократы и их лидер Миронов требуют разобраться с фактом пыток против обвиняемых. Все это может уменьшить сроки конкретным людям, попавшим под колесо пыточной машины путинизма. Что касается челобитных, которые пишет в поддержку Сети творческая интеллигенция, то они порой оставляют крайне двойственное впечатление. Потому что многие из этих писем и обращений - это именно челобитные по жанру. Они построены примерно так: о мудрая, справедливая и правильная власть, мы вообще-то уверены в твоей мудрости, справедливости и правильности, и у тебя нет никаких причин сомневаться в нашей лояльности к тебе, но вот отдельные твои представители в отдельных местах применяют пытки и тем самым тебя дискредитируют и сеют в ком-то сомнения в твоей мудрости, справедливости и правильности, обрати же внимание на это, пересмотри сроки и убавь пытки . То есть по стилю мышления это тексты, написанные подданными, а не гражданами. Эти тексты написаны даже не на коленях, а на четвереньках. Но, конечно, это гораздо лучше, чем лояльное молчание и игнор. Поэтому творческая интеллигенция с ее коллективными обращениями тоже сделала, что смогла. В нынешних условиях она все равно вряд ли способна на большее. И, повторюсь, это только часть обращений так выглядит, есть и другая часть, полная настоящего гражданского гнева и политического возмущения. Очень интересно фиксировать эту разницу в стиле обращения к властям у разных лиц и групп. Но давайте позволим себе мыслить об этом деле на штык глубже, чем принято. Конечно, отношение людей к делу Сети в абсолютном большинстве случаев вообще никак не связано с какими-то фактами, выясненными или выпытанными следствием. Отношение к делу Сети - это очередной опрос о лояльности к путинизму. Люди относятся к осужденным анархистам в соответствии со своим отношением к этой власти вообще. То есть градация мнений от они явно невиновны до они явно виновны через несколько промежуточных станций они виновны, но не настолько переводится на общепонятный язык как я против путинизма , я за путинизм , я, наверное, уже не за путинизм, но все же . - Это можно как-то вписать в контекст внутренней политики, объяснить неким заказом на подобные процессы с самого верха? Или это действительно, как многие пишут, лишь для того, чтобы некие сотрудники ФСБ смогли сделать карьеру, то есть частная инициатива на фоне истерии по поводу внутренних врагов, пятой колонны , иностранных агентов и так далее? - В некотором смысле анархисты являются идеальной мишенью для репрессивных спецслужб, потому что они открыто отрицают государственную власть и мечтают жить в горизонтально организованном обществе без государства. Состава преступления тут, конечно, еще нет, но что может быть проще для спецслужб, чем следить за теми, кто сам себя объявляет врагом государства? С другой стороны, не будем забывать об архангельском анархисте, который взорвал себя в тамошнем офисе ФСБ в октябре 2018. Я думаю, что многими офицерами этой службы архангельский взрыв был воспринят как личный вызов и объявление партизанской войны. По крайней мере, именно с этого момента анархистами занялись более плотно, чем раньше, начали активно щемить их движение Народная самооборона , обыскивать, допрашивать, срывать концерты и профилактически беседовать. В этом смысле в деле Сети , возможно, угадывается привкус чисто корпоративной мести, хотя оно началось и раньше, чем произошел взрыв в Архангельске, но мы сейчас говорим не о том, когда оно началось, а о том, чем оно закончилось. - Один из осужденных - Василий Куксов - в последнем слове заявил: Следователь мне еще в середине следствия говорил, что этот процесс будет показательным: вас посадят, чтобы другим неповадно было. Антифашистам, анархистам. Чтобы не собирались, не кучковались. Но, по-моему, всем стало очевидно, что этот показательный процесс теперь работает в другую сторону . Могли бы вы продолжить эту мысль: какое значение будет иметь для общества этот процесс? Большое внимание к нему может сделать его последним таким? Или, наоборот, силовики войдут во вкус? - Давайте вообще разберемся, чем обычно занимаются эти дерзкие парни под черным флагом? Обычно они проводят концерты, книжные ярмарки и фестивали, активистские кампании вроде еды вместо бомб (т. е. кормят бездомных на улицах), организуют приюты для животных, активно борются против точечной застройки, вырубки парков под коммерческое строительство, рейдерских захватов жилья у простых работяг, публикуют информацию о недобросовестных работодателях в интернете, активно противостоят крайне правым на уличных мероприятиях. То есть в общем и целом их стратегия состоит в том, чтобы максимально далеко отстраниться от нынешнего авторитарного государства, создать некую собственную вселенную с альтернативными принципами горизонтальности, солидарности и ответственности, но и поделиться с другими своим опытом самоорганизации и сопротивления, чтобы эта альтернативная вселенная все время росла. Это и есть их Сеть . В этом их пафос со времен Кропоткина и вплоть до нынешнего Ноама Хомски. Конечно, чисто теоретически их мировоззрение предполагает в будущем и некую народную революцию, но не раньше, чем большинство людей будет к ней готово, потому что они отрицают роль партийного авангарда , ведущего народ за собой, что и отличает их, скажем, от классических большевиков. То есть анархизм - это прежде всего стиль жизни, мобилизованный некоторой социальной утопией. Но это и идеальная мишень для наезда со стороны государства, готовые мальчики для битья. Не только из-за своего отрицания государства как легитимного монополиста насилия, но и потому, что у анархистов нет серьезных лоббистов в среде нынешней элиты, внутри правящего класса. Никто там не считает их своими, ведь они одинаково далеки как от условных державных патриотов , так и от условных оппозиционных либералов . Даже либертарианцы далеки от анархистов, потому что либертарианцы фанаты свободного рынка и капитализма, а большинство анархистов - противники власти капитала и считают деньги базовым инструментом воспроизводства неравенства и отчуждения в обществе. - Ребят из Сети осудили, по сути, за левый терроризм. Но возможен ли сегодня в России реально терроризм такого толка, организации наподобие итальянских Красных бригад ? Мы помним НБП, мы помним Автономное действие и другие организации. И мы увидели, что никаких особых плодов для внутренней политики деятельность этих организаций не принесла (если только не считать, что некоторые идеи раннего национал-большевизма вдруг всплыли во внешнеполитической риторике правящего класса), а экстремизм часто был литературный, публицистический, эпатажный, акционистский, но вряд ли реальный. - Во-первых, не обязательно называть то, что делали Красные бригады или РАФ , словом террор . Речь шла, скорее, о городской партизанской войне против буржуазного государства. Они считали себя частью международного революционного фронта, который проходил тогда в Палестине, во Вьетнаме, в Латинской Америке. Террор , то есть в дословном переводе запугивание , осуществляемое с помощью угрозы насилия, это как раз важнейшая функция именно государственной власти. Во-вторых, НБП не занималась ничем похожим на деятельность западных городских партизан , она проводила акции прямого действия, сопоставимые с акциями Гринпис , это была не война с системой, а способ привлечения внимания общества и прессы к своей повестке. За это НБП платила дорогую цену, не убив никого, эта партия сама потеряла нескольких активистов, не говоря уже о десятках политических заключенных с серьезными сроками. Потом Путин просто присоединился к Лимонову по большинству вопросов, и этот период противостояния для переименованной НБП закончился. Вообще, важнейшая функция политического радикализма внутренняя - создание другого мира , в котором пробуют жить по другим правилам, производство сообщества людей, связанных общим опытом противостояния, общим мифом и стилем. Создание своего племени , если угодно. В этом смысле НБП была суперуспешным проектом, далеко обогнавшим всех, кто пытался делать то же самое. Сегодня я не вижу кого-то, кто был бы способен к некой систематической партизанской войне с режимом. И вчера не видел. И позавчера. Такова наша массовая ментальность. Знаете, где это хорошо видно? Если в Европе вы выйдете на радикальную демонстрацию типа Желтых жилетов , вы непременно увидите там немало людей, готовых драться с копами. В разгар демонстрации они переходят к файтингу, применяют свои боксерские навыки, выхватывают у копов их щиты, переворачивают их машины, поджигают их. В России никогда не делают так, как бы жестко ни вела себя полиция. Здесь не дерутся с ментами. Это воспитано веками и передается на генетическом уровне. Максимум того, что русские могут сделать, - бросить невесомый пластиковый стаканчик, сцепиться руками друг с другом, чтобы не выхватили своего, хором кричать позор , потом писать челобитные. Тактика протеста наших людей оборонительная и увещевательная. Тут всем ломают ноги и разбивают лица в кровь именно менты, а никакие не экстремисты . И в этом смысле российскому правящему классу чрезвычайно повезло с народом. Без политизации у человека не может быть собственного достоинства - Вообще, молодежи России, на ваш взгляд, сегодня интересна политика? Если да, то какая именно? Политика как способ получения для себя профита? Как способ достижения справедливости? Политика как способ вхождения в элиты, получения властного ресурса? - Молодежь бывает разная. В связи с бэби-бумом начала нулевых ее в ближайшие годы в нашем обществе будет становиться несколько больше. Учитывая, что почти все социальные лифты для нее закрыты, это будет приводить к некоторой политизации по отношению к взрослому миру , то есть к путинизму, в котором все уже решили за тебя и отвели тебе место. Массовые молодежные митинги этого лета в поддержку Навального и Соболь - это только начало. Сейчас, особенно в российской провинции, я вижу только два отчетливых политических тренда в молодежной среде - это либертарианство и марксизм. Можно сказать, что тут просто важно, кто от чего больше устал - те, кто устал от государства, от произвола чиновников, идут в либертарианство, обещающее мир свободного рынка без вмешательства власти, а те, кто больше устал от классового неравенства, от растущего могущества богачей, идут в марксистские кружки, становятся под красный флаг какой-нибудь лево-радикальной группы и создают левацкие паблики в интернете. Средний возраст читателя таких пабликов - 20 лет или даже моложе, поэтому порой это может приводить к появлению достаточно курьезных субкультур, вроде анимешников-сталинистов . - Недавно саратовский детский омбудсмен назвала интерес юного поколения к политике маркером, отмечающим попадание в группу риска . Интересоваться политикой для молодого поколения - это риск? Нужно ли вообще ею интересоваться школьникам и студентам? - Неважно, занимаешься ты политикой или нет, она занимается тобой в любом случае. Мне кажется, лучше осознавать такие вещи, чем не догадываться о них. Тут я могу говорить только о своем личном опыте. Я стал политическим активистом ровно 30 лет назад, когда мне было всего 15. И с тех пор ни разу не пожалел об этом. Выходить на улицы, мобилизовывать людей, громко говорить то, что думаешь, даже если это режет слух правящему классу, заявлять о своих правах, проявлять солидарность с такими же, как ты, кричать нет в лицо власти, распространять информацию, даже если она мешает власти вести свою тихую алчную игру, чувствовать соответствующую смесь отчаяния и энтузиазма - все это совершенно особое удовольствие. И если оно вам недоступно, мне вас жаль. Без политизации у человека не может быть собственного достоинства. Человек - это именно политическое животное, иначе он просто животное в стойле. И чем раньше он это понимает, тем круче. С годами большинство людей неизбежно глупеют и набираются трусости. У каждого молодого человека есть уникальный шанс быть по-настоящему мудрым, по-настоящему дерзким и по-настоящему независимым столько времени, сколько он сможет. Отказываясь от этого шанса, вы отказываетесь от молодости как таковой и сразу переходите в роль легко управляемого аполитичного обывателя, с которым можно делать все, что угодно. И, вообще-то, он сам виноват в таком своем положении. В этот период жизни не стоит верить никому, кто старше тридцати и кто пытается тебя остановить. - А вот публицист Павел Пряников в одном из интервью заявил, что не видит потенциала модернизации в молодежи. Цитирую: В первую очередь нужно сказать, что молодежи мало, а будет еще меньше. Не только Россия - весь мир переходит к власти геронтократов. в последние 20-30 лет перемены означали у нас только одно - снижение уровня жизни. А сегодня перемены - это еще и мигранты, и введение тотального технического контроля и так далее. Молодежь в таком обществе воспринимается как агент перемен, и поэтому к ней относятся весьма настороженно . На ваш взгляд, насколько адекватна такая позиция? Если так, то, может быть, приговор участникам по делу Сети - это и есть то самое весьма настороженное отношение формирующейся сегодня геронтократии во власти? - Как я уже сказал выше, у нас с 2018 растет число молодежи, т. е. людей студенческого возраста. И будет расти ее политизация. На революцию этого не хватит, конечно, но политическая жизнь станет заметно интереснее. Мне кажется, настороженность, о которой вы говорите, имеет другие причины. Господствующая идеология предполагает, что путинизм, т. е. власть стариков-силовиков, сохраняет в обществе хоть какие-то социальные гарантии, вроде пенсий и бесплатных обедов в школах, а выдуманная пропагандой либеральная молодежь , которая угрожает снести систему, типа приведет к власти рыночных людоедов, которые вообще всех пустят по миру и будет опять, как в 90-х . Но это же элементарная пропагандистская ложь. Возьмем для примера кумира нынешней протестной молодежи Навального, на этих президентских выборах в США он открыто поддерживает кандидатуру Берни Сандерса. Кто такой Берни Сандерс? Это демократический социалист, лозунг которого миллиардеров вообще не должно быть! , обещающий бесплатную медицину, бесплатное высшее образование, а в перспективе и безусловный базовый доход для всех за счет перераспределения капиталов из карманов олигархии в пользу народа. Сандерс - абсолютный кумир и лидер нынешней американской молодежи, по всем опросам в молодежной среде именно его хотят видеть своим президентом более половины опрошенных. Сейчас среди американской молодежи идеи демократического социализма , снижения классового неравенства и равного доступа к ресурсам вообще популярны как никогда в истории Америки. Нынешней российской молодежи достаточно понять всего одну базовую вещь - не бывает никакой демократии в обществах с таким, как в России, уровнем классового неравенства. При таком уровне разницы между богатыми и бедными любая демократическая процедура красиво заворачивается в салфетку и подается к столу очередному олигарху. Если молодежь уяснит эту несложную базовую истину, все остальное она поймет и придумает сама. И гораздо лучше, чем это делали мы когда-то. Никакой демократии, справедливых судов, честных выборов, свободной прессы и прочего так и не возникло в эпоху Ельцина по одной простой причине: в 90-х через приватизацию и передел всей прежней собственности было создано рекордное экономическое неравенство в обществе, такие пропорции неравенства исключают существование всех этих приятных и удобных демократических институтов. Тогда шла эпоха большого дележа и было очевидно, что ее сменит эпоха охраны поделенного и что эта новая эпоха охраны поделенного будет неизбежно выглядеть примерно так, как и выглядит в итоге путинизм. Всевозможной движухи в ближайшие годы будет много Но ни к каким трансформациям системы это не приведет - На каком этапе развития находится российское общество с вашей точки зрения, если говорить в марксистских или неомарксистских терминах? - Мне кажется, что для объяснения того, что с нами происходит, неплохо подходит мир-системная теория марксистского социолога Валлерстайна. В его оптике нынешняя Россия это полупериферийное общество. У него нет особых шансов для достижения политических стандартов западной демократии. Но у него нет и шансов для того, чтобы оказаться слабым звеном в цепи , как это случилось во времена Ленина. Скорее, таким революционно рвущимся слабым звеном империалистической цепи сегодня оказываются страны вроде Чили или Эквадора. Россия по своему типажу, месту и роли приближается, например, к нынешней Турции. - Марксизм - это учение о законах общественного развития. То есть, понимая нынешнее состояние, мы вполне способны спрогнозировать, как будут дальше развиваться события. Если так, то как вы видите дальнейшие социально-политические процессы в России? - Я думаю, что именно с марксистской точки зрения в России сложилась удивительно устойчивая авторитарная система периферийного капитализма, с которой ничего катастрофического в обозримом будущем не произойдет. Более того, новые конституционные реформы сейчас увековечат эту власть еще сильнее и сделают ее почти монархической, потенциально вечной. На это есть три варианта реакции - можно уехать отсюда и жить в другом обществе. Можно принять это все как фатум и испытывать особое холопское мазохистское удовольствие от нашей особливости (можно даже называть ее избранностью в приступе национального нарциссизма), чувствуя себя персонажем сорокинской книги День опричника . Можно вечно говорить нет! и быть всегда против, зная, что шансов, вообще-то, никаких по большому счету нет, возможны лишь локальные радости, вроде спасения конкретного парка от конкретных попов, но это другая форма нарциссизма, типа я прожил свою жизнь вечным бунтарем и никогда не принимал господствовавшую алчную ложь и подлость . Дело в том, что именно наше место на экономической карте, наша роль в мировой экономике делают такое положение и такой тип системы по-настоящему незыблемыми на неопределенный срок. Теперь похвалю путинизм. По-настоящему мудрым решением этой власти является то, что отсюда можно легко уехать. Если не нравится, уезжай, никого не держат. Европейское гражданство стоит дорого, начиная от 250 тыс., но можно платить по частям и вообще начать не с покупки паспорта. В этом смысле мы живем в стране тех, кто остался, т. е. согласился с тем, как тут все устроено. И это еще одна причина, по которой в ближайшее время социального взрыва не случится. - Судья, зачитывая приговор участникам по делу Сети , заявила, что они хотели раскачать народные массы для дальнейшей дестабилизации политической обстановки в стране . Но, как вы только что сказали, российское общество вряд ли вообще способно на какую-либо раскачку. Это подтвердило и то, как общество проглотило пенсионную реформу . Даже такая масштабная непопулярная мера может заставить лишь негодовать на кухнях и в соцсетях, но не более. То есть гражданская активность все больше будет сходить на нет, пока не останется уделом единиц? Или у вас иной взгляд на эту проблему? - Как мы помним, Маркс называл свой Капитал бесспорно, самым страшным снарядом, который был когда-либо пущен в голову буржуа . В этом специфическом смысле есть определенная логика в решении суда по делу Сети уничтожить Капитал как средство совершения преступления . Другой вопрос, придерживаетесь ли вы той же логики? Ведь пока общество состоит из разных классов, то и логика в этом обществе не может быть одна на всех. Правда, кроме Капитала там еще уничтожили книгу Грядущее восстание , к которой я написал предисловие. Это манифест французских анархистов из Невидимого комитета , которые действительно находились в состоянии партизанской войны с французским государством в нулевых годах, и это могло излишне насторожить следствие. Но книга не запрещена до сих пор. Пенсионная реформа, надо сказать, сопровождалась заметным подъемом митинговой активности по всему политическому спектру. Путина запомнят как политика, который украл у народа пенсии и присоединил Крым. Всё забудут, а это навсегда останется в общей памяти. Именно во время принятия пенсионной реформы в среде политизированной российской молодежи вошло в моду поджигать офисы Единой России , подарившей эту реформу россиянам, а в Калуге даже подложили бомбу под дверь Пенсионного фонда. Еще больше митингов сейчас вызывают по всей стране мусорные протесты , в Шиесе вообще на этой волне возникла народная коммуна в протестном лагере - интереснейшее явление. Люди по всей стране сопротивляются тому, чтобы быть отравленными столичным мусором, на котором к тому же правящие семьи делают свой прибыльный бизнес. То есть всевозможной движухи в ближайшие годы будет много, это связано и с ростом числа молодежи в обществе, и с тем, что люди окончательно перестали верить телевизору и смотрят теперь новости в интернете. Но ни к каким радикальным трансформациям системы, как я уже говорил, это не приведет: на это сейчас нет исторического ресурса, экономических причин, социальных игроков. Мы будем жить примерно так же, как сейчас, еще лет десять. Или двадцать. Или тридцать. Пока не изменится внешний мир и, соответственно, наше положение в нем. В этом нужно отдавать себе отчет, чтобы ежедневно упражняться в стоицизме. Помните, кстати, почему началась Перестройка в СССР? Потому что американцы договорились с саудитами и в разы обрушили цены на нефть, это сделало воспроизводство советской экономики невозможным, а не потому, что советским людям просто вдруг надоело жить по-старому. Социал-демократия добивается от элиты серьезных уступок, только если к ее затылку приставлен марксистский револьвер - 20 февраля ООН отмечал Всемирный день социальной справедливости. Социальная справедливость - это тот термин, которым оперируют всевозможные левые, в том числе и анархисты, и социал-демократы. Даже есть группа активистов на Западе, называющих себя social justice warriors, чем-то похожих как раз на осужденных по делу Сети . Социальная справедливость - это как раз условие, препятствующее росту радикализма в обществе, хоть правого, хоть левого. Возникает два вопроса. Во-первых, какие страны вы бы назвали такими, где социальная справедливость воплотилась или, по крайней мере, практикуется? Во-вторых, можно ли достигнуть социальной справедливости без революций и радикализма? - Начнем с того, что радикализм - это в принципе признак мышления, а конформизм признак имитации мышления как адаптации к любой среде. Лично я никогда не боялся революций, потому что мне всегда попросту нечего было терять. У меня нет ни грамма фиксированной собственности, нет и сбережений, я даже не стал приватизировать квартиру, в которой живу, чтобы не чувствовать себя потенциальным рантье или собственником жилья , всю свою жизнь я всегда воспринимал как ежедневное приключение и удивлен тому, что добрался в таком режиме аж до 44 лет. То есть революция - это прямо вот идеальное Событие для таких, как я. Но эта страна и весь этот мир живет, вообще-то, по-другому. Это цивилизация тех, кто накапливает собственность, умножает ее и передает по наследству, обычно в ничтожно-крысиных количествах, но тут важнее сам принцип, определяющий режим вашей трагикомичной жизни в классовой пирамиде. Для них революция - это всегда как-то несколько слишком. Шумно. Разорительно. Много всего горит. Именно поэтому революция, а точнее ее угроза, стала отличным инструментом шантажа западных буржуазных элит. Социал-демократы, о которых вы спрашиваете, добились от тамошней буржуазии очень многого, просто предъявляя себя на политическом рынке как меньшее зло - если не мы и не наша программа, то тогда революция, большевизм и полная экспроприация. Так, на этом прогрессивном и полезном шантаже возникли наиболее удобные для жизни страны - Финляндия, Норвегия, Швеция, Дания, сейчас с некоторыми оговорками к этой скандинавской модели можно отнести Канаду и Новую Зеландию. Но такой продуктивный социал-демократический шантаж правящего класса был возможен только в условиях, когда опасность революции была реальна, когда полмира жило под красным флагом в XX веке. Очень показателен в этом смысле план шведских социал-демократов по мирному переходу к социализму. В 1970-х они написали идеальную программу о том, как постепенно предприятия будут переходить в коллективную собственность самих работников через их выкуп у нынешних владельцев на льготных условиях, которые и обеспечит государство. Это и будет первый этап демократического социализма, а за ним последуют другие. Такой план воспринимался всеми вполне реалистично, пока слово революция воспринималось угрожающее и все владельцы заводов, газет, пароходов с опаской посматривали на Советский Союз и маоистский Китай. Но уже в 1980-х, когда угроза революции явно испарилась, этот шведский план перестал обсуждаться и был признан истеблишментом слишком утопическим и радикальным. То есть розовая социал-демократия добивается от классовой элиты серьезных уступок, только если к затылку этой элиты в это время приставлен марксистский револьвер большего зла . Во всех остальных случаях это не работает. Именно поэтому скандинавская модель не развивается дальше, буксует на месте, а где-то и сдает назад, в сторону неолиберализма, вот уже три десятилетия. Именно поэтому таких стран на карте не становится больше. Именно поэтому так маловероятен прекрасный план Берни Сандерса превратить США в одну большую Норвегию, несмотря на всю его харизму и массовую поддержку. - То есть левая идея обречена на деградацию во всем мире, не говоря уже о России с ее супергоскапитализмом, олигархами, социальным расслоением африканских масштабов? - Левая идея будет с нами столько же, сколько будет с нами его величество капитализм. Нынешние левые все время задают себе и всем вопрос - что, в отсутствие угрозы революции, может заставить нынешний капитализм меняться? Что вынудит элиты пойти на следующие уступки в пользу народа в условиях, когда классовое неравенство катастрофически растет, но к социальному взрыву это не приводит? И тут современные левые, будь то Пикетти, Пол Мейсон, Срничек, Джоди Дин и другие, называют два аргумента: технологический и экологический. Само развитие технологий при капитализме позволяет отказаться от необходимости обязательного наемного труда для большинства людей и потому неизбежно введение безусловного базового дохода, который серьезно изменит правила классовой игры. Обсуждается только сценарий такого введения. Пикетти, например, в своей последней книге настаивает на некой разовой выплате каждому гражданину, примерно равной стоимости всей его будущей потенциальной жизни. Он предлагает сделать это за счет конфискации состояний миллиардеров, отсюда его лозунг Миллиардеров вообще не должно быть! , подхваченный в Америке Сандерсом. Что касается экологического аргумента, то он состоит в том, что дальнейшее воспроизводство капиталистической системы, которая запрограммирована на прибыль, а не на результат, нас попросту скоро уничтожит. Если прибыль для экономических игроков важнее всего и это никто не может контролировать, то однажды прибыль станет важнее самой жизни как таковой. И это однажды наступит завтра. Поэтому программа самой левой из нынешних конгрессвумен (и самой молодой в Конгрессе, кстати) - Александрии Окасио-Кортес и называется Новый зеленый курс , а не как-то еще, с некоторым намеком на Новый курс Рузвельта, конечно, основные идеи которого в США так и не были реализованы, потому что оказались слишком левыми для правящего класса тех лет. То есть экологический контроль над капиталом рассматривается как прообраз контроля над капиталом вообще с дальнейшей перспективой его поэтапного обобществления.

Подробнее читайте на znak.com ...