фото показано с : znak.com

В Киевской Руси наши предки наряду с земледелием занимались скотоводством, охотой и рыболовством

В Киевской Руси наши предки наряду с земледелием занимались скотоводством, охотой и рыболовством. Естественно, что в глубокой древности основным источником животного белка было мясо животных и рыбы. До принятия христианства на Руси убой скота носил характер жертвований, но с принятием христианства население стало соблюдать христианские посты и мясоеды (период времени между постами, когда употребляется мясная и молочная пища). Появились ремесленники-мясники, костерезы. До эпохи Петра I скот убивали на рынках, в сенях домов, в специальных мясных шалашах , на пустырях, на берегах рек или на открытом месте у оврагов. Петр I повелел строить бойни и издал указы, регламентирующие торговлю мясом. Многие жители Челябинска в XVIII-XIX веках и даже в первой половине XX века держали скот. В 1798 году по описи скота, сданного пастуху на пастьбу, в городе было 551 корова, 16 быков, 46 нетелей и 13 бычков. Впрочем, некоторые лица скот не записывали, а держали на хуторах. С 1802 года заречные жители отдалились от городских и в городе стало два коровьих табуна. Интересная запись в журнале Думы 18 апреля 1806 года: В Челябинске мещане, будучи по произволу своему большею частью отдалены от торговли и промыслов, занимаются хлебопашеством и скотоводством, почитая то за знатный свой прибыток, нежели прочее рукомесло, а торговлю производят очень немногие в свободное время и не всегда . В 1863 году в городе числилось скота: лошадей - 735, коров - 540, овец - 319, свиней - 42 и коз - 20, всего - 1 656. В Челябинске в XVIII веке вся торговля велась на Торговой площади близ собора, за исключением шести мясных лавок, устроенных в 1764 года за рекой близ слани (настила из бревен и прутьев) на старом русле реки Миасс. Размещение мясных лавок в отдельном месте от общей торговли месте было одним из аспектов соблюдения санитарных норм, отраженных в инструкции 1744 года: чтоб в рядах и в протчих местах, в которых продаютца всякия съесныя харчи, дабы отнюдь никакого нездорового и вонючего харчу мяса и рыбы не продавали. Мясные ряды были б не в жиле (за границами жилой застройки), а паче в летния времяна продавали б мяса и скотину били за городом, и для того показать мясникам угодное место . Холодильников в те времена не было, мясо летом быстро портилось. А бойня вообще связана с разделкой туш, требухой и т. д. Чтобы не создавать в городе потенциальный очаг заразы, вот и рекомендовалось вынести бойню и мясные лавки за его пределы. В 1779 году бойню смыло паводком, и ее вместе с лавками перенесли на новое место, тоже на левой стороне реки Миасс, фактически на существовавшем тогда большом острове. Лавки эти показаны на плане Челябинска 1784 года. Более полувека бойня и мясные лавки простояли на некотором удалении от жилых домов (если не считать усадьбу Боровинских на острове), но в самом центре города, у дороги, соединявшей ту часть Челябинска, которая именовалась городом , с Заречьем. Однако в 1818 году три мясных лавки были все-таки перенесены на Торговую площадь, а другие три разрушены в разлив 1826 года. В 1853 году было выделено новое место для торговли мясом, получившее название Мясной площади (там, где сейчас находится памятник Добровольцам-танкистам ). В 1881 году на этой площади находилось 54 лавки. В справочнике Весновского Весь Челябинск и его окрестности 1909 года отмечалось, что торговля мясом велась не только на Мясной площади, но мясные лавки были и на Южной площади (ныне площадь Революции), в Заречье на улице Екатеринбургской (ныне улица Кирова) и в Привокзальной части Челябинска. Среди торговцев мясом можно выделить Загуменова, имевшего лавки на Мясной площади и в Привокзальной части, а также Лошкарева и Кривого. Загуменов известен тем, что на два года предоставил свой двухэтажный флигель для размещения только что открывшейся в городе ремесленной школы (ныне дом по улице Миасской, 44). У Лошкарева были собственные скотобойня и колбасное заведение. Овсей Кривой был отцом известной революционерки Сони Кривой. Любопытно, что в советской историографии отца Сони скромно называли разнорабочим. К сожалению, санитарные правила торговцами мясом плохо соблюдались. 24 августа 1911 года газета Голос Приуралья писала: Несмотря на то, что на Мясной и Южной площадях 17 поставлены мусорные ящики, торговцы разбрасывают мусор, а иногда и кости по площади . Чуть ранее, в этом же году газета отмечала: Возьмем хотя бы Мясную площадь, которая до сих пор не замощена и в ненастье на ней стоят лужи зеленоватой грязной воды с неприятным запахом, который, несомненно, передается свежему теплому мясу. Мясные лавки все открыты, и туда свободно летит пыль. Мясо не у всех и не всегда закрыто пологами сомнительной чистоты. Впрочем, в открытых лавках и пологи плохо помогают. Около лавок всюду валяются отбросы, сор. А отхожее место - своего рода шедевр, к которому ближе, чем на 20-25 саженей трудно подойти, настолько сильна вонь от него, а между тем оно находится рядом с мясными лавками . Торговля скотом и продуктами животноводства в Челябинске до начала 1890-х годов имела в основном местное значение, хотя скупка сала и масла производилась также для отправки в Екатеринбург, Тюмень, Казань и др. Учитель Орлов в 1865 году писал, что начинает усиливаться торговля салом, которое покупается в уездах, в Троицке и на линии укреплений. Обороты продажи сала доходят до 80 тысяч рублей серебром и даже более. В Челябинске в 1863 году было четыре салотопни. Однако скотинка убивалась попросту: кто бил на частных бойнях, а кто у себя во дворе, кровь тут же втаптывалась в землю, различные отбросы мирно гнили на задворках. Но с проведением железной дороги, стало возможным отправлять в Москву битый скот в вагонах и холодильниках, для чего, кроме старинной городской скотобойни, были устроены частные - Маренова (у него было и салотопенное заведение) и Лошкарева. Около 1900 года близ 2-й версты Омской железной дороги устроен был для скоропортящихся продуктов холодильник с приборами и для засолки мяса. Так, в 1908 году на городской скотобойне (за Сибирским переездом) было убито до 12 тысяч голов; на бойне Маренова, крупного скупщика баранов, 16 тысяч и у Лошкарева (на скотобойне, выстроенной в 1903 году) около 1 тысячи голов. К сожалению, на скотобойнях не все было в порядке с санитарией. Местный поэт-сатирик Павел Николаевич Второв писал: О бойнях наших даже стыдно Бросать на ветер и слова, Но вряд ли там когда бывает Ученый медик - голова! Конечно, голове города, доктору медицины А. Ф. Бейвелю малоприятны были эти слова, при том что для города он делал много более других. Но все-таки 26 ноября 1912 года была открыта микроскопическая станция для осмотра мясных туш. О ценах Инфляция была характерна и для дореволюционной России. Врач Загорский в 1885 году писал: Когда мы приехали в Челябинск, житье там было сказочно дешевое. Пуд пшеничной муки, так называемой крупчатки, стоил 20 коп., пуд овса - 15 коп., пара рябчиков или диких уток (чирков) - 30 коп., заяц - 5 коп., потому что местное население зайцев не ело, считая их дикими кошками. За гуся платили 15 коп., считалось, что это пища для простого народа и солдат, а уважающий себя человек не потерпел бы, чтобы на его столе появился гусь . В 1915 году, как отмечал акцизный чиновник Теплоухов, гусь стоил уже 40 копеек. По данным того же Теплоухова, фунт мяса подорожал до 12 копеек по сравнению с 5-6 копейками в 1904 году. О колбасах На Руси первые упоминания о колбасе были зафиксированы еще в берестяных грамотах XII века. О приготовлении домашних колбас на Руси встречаются записи в Домострое , датированном XVI веком. Однако широкое распространение колбас на Руси связано с именем Петра I. Именно он в 1709 году выписал из Германии колбасных дел мастеров, обладающих секретами изготовления колбас из различных сортов мяса, начиненных заморскими пряностями, на Руси дотоле неизвестными. В начале ХХ века в России насчитывалось уже более 2 500 колбасных заведений. Правда, из них только 46 производств изготавливали этот продукт фабричным способом. Остальные же просто находились при крупных мясных лавках, где в производстве колбасы участвовало не более 30 рабочих. Мясники в числе челябинских ремесленников упоминаются в XIX веке. Так, в 1863 году в Челябинске было 10 мясников. А вот колбасников в этом году не было совсем. Зато в 1901 году числятся 95 мясников и 12 колбасников, в том числе четыре подмастерья и пять учеников. В 1908-1909 годы число колбасников выросло до 25 (семь подмастерьев и девять учеников), а мясников насчитывалось 109. Появилось еще семь ремесленников, занимающихся очисткой бараньих кишок. В 1909 году в Челябинске было восемь колбасных заведений, в том числе четыре - в Привокзальной части. Зоя Федоровна Журба в своих воспоминаниях писала, что в начале ХХ века в Челябинск приехали из Прибалтики предприниматели Фридрих Карлович Рааб и Желайтис и организовали общее колбасное дело. Выстроили в Челябинске на улице Азиатской, 22 (ныне улица Елькина, 25) дом в немецком стиле, а колбасное заведение разместили во дворе. Тут же у дома построили лавку для продажи колбас, окороков и другой мясной продукции. Еще у Рааба была лавка Рижская колбасная на улице Уфимской (ныне улица Кирова). Желайтис был хороший колбасник, но любил выпить. Однажды зимой в пьяном виде вывалился в пути из саней, а кони уехали. Он отморозил обе руки и пальцы отвалились. Остался культяпый с небольшими пеньками от больших пальцев. Но тем не менее он как-то ловко работал руками в колбасной мастерской. И работал даже в советское время до смерти в 1929 году. Интересная заметка была опубликована в газете Челябинский листок в 1915 году: В колбасной Рааб, по Уфимской улице продаются, между прочим, обрезки колбасы и ветчины по 15 копеек за фунт. Причем иссыхающая от времени колбаса (особенно плохой сорт с примесью картофеля) также режется на кусочки и продается с обрезками. Эти кусочки представляют уже продукт не годный и в санитарном и питательном отношении . Кишечно-моечное заведение Из заявления на установку телефона, поданного 10 марта 1905 года городскому голове заведующим кишечным заведением ташкентского купца Генриха Дюршмидта - Галиным: Имею честь просить Вас, милостивый государь, устроить телефонное сообщение заимки моего доверителя с городом. Заимка находится за городом, рядом с заимкой Маренова. Следуемые за устройство телефона деньги мной будут внесены в городскую кассу своевременно . На заимке Маренова находилась крупнейшая челябинская частная скотобойня. Где-то, вероятно, в начале ХХ века в 200-х метрах от нее и появилось кишечно-моечное заведение Генриха Дюршмидта. Использовать таким образом отходы скотобойни было очень разумно. Одно из зданий этого заведения сохранилось до наших дней. Берлинский коммерсант Генрих Вильгельмович Дюршмидт (родился в 1849 году) в 1883 году прибыл в Ташкент из Германии с капиталом приблизительно в пять тысяч рублей и начал скупать товар, не имевший в глазах местного населения никакой цены, - шкуры и кишки мелкого и крупного рогатого скота. Из небольшого завода в течение 25 лет он создал крупное торговое предприятие, превратился в миллионера, поставщика Туркестанского общества сельского хозяйства, владельца 19 заводов и фабрик в Туркестане. В начале XX века через своих посредников Дюршмидт скупал в Средней Азии ежегодно до 6 млн кишок, обрабатывал их на своем заводе и сбывал в Европу. Ежегодно только за рубеж им доставлялось до 100 тысяч комплектов кишок, преимущественно бараньих. Каждая тысяча комплектов приобреталась на месте по 7 8 рублей, а продавалась по 130 рублей. За развитие промышленности и торговли Дюршмидт был отмечен правительством редким званием коммерции-советника. Умер Генрих Дюршмидт обладателем миллионного состояния 31 августа 1911 года. По материалам публикаций В. Боже, В. Весновского, Д. Графова, В. Демакова, А. Орлова, Г. Самигулова, А. Фитца, Н. Чернавского.

Подробнее читайте на znak.com ...