фото показано с : rusnovosti.ru

Д. НАДИНА: В студии Дарья Надина, я всех приветствую! Наш гость сегодня в рамках программы «Высокое напряжение» - Валерий Малеваный, историк спецслужб, вице-президент Ассоциации ветеранов спецслужб «Беркут» и генерал-майор в отставке.

Валерий Васильевич, приветствую вас! В. МАЛЕВАНЫЙ: Здравствуйте. Д. НАДИНА: Валерий Васильевич, безусловно, наше внимание сейчас приковано к Брюсселю, ы следим за тем, что происходит, и у нас как у обывателей возникают вопросы нашего обывательского, что ли, уровня: грозит ли нам такая же опасность? Прав ли Жириновский, когда говорит, что нужно выслать всех мигрантов как потенциальную угрозу? Где мы можем находиться в максимальной безопасности, а куда нам лучше не ходить? Я со всеми этими вопросами обращаюсь к вам. Сейчас, когда мы так много слышим про теракты в Европе, и у нас, слава Богу, всё более-менее спокойно, в чём дело? Это у нас такие спецслужбы хорошие, а у них плохие, или просто до нас ещё не дошли руки террористов? В. МАЛЕВАНЫЙ: Ну, надо понимать, что на сегодняшний день идёт война спецслужб. В результате очень острой военно-политической ситуации в мире на первое место, конечно, выходят спецслужбы, и все спецслужбы мира заключили договор между собой об антитеррористической угрозе. Международный терроризм признан главной опасностью. Это угроза для всех стран мира, и тут надо понимать, что террористы обычно находят то место в спецслужбах и те страны в спецслужбах, где самые слабые стороны спецслужб. Вот они нашли Бельгию и Францию. Эти страны входят в коалицию НАТО, спецслужбы НАТО. Финансирование у них очень маленькое, и отсутствует самое главное - фактически полное финансирование тех затратных механизмов, которые нужны для спецслужб. Если говорить конкретно, то это работа с вербовочной агентурой. Подготовка каждого агента стоит порядка 1,5 млн долларов. Отсутствие агентов среди массы беженцев, а Америка специально создала этот так называемый мусульманский мигрантский хаос, привела к тому, что эти все угрозы вылились в теракты. Мы же видим, что эти 4 подготовленных теракта, произошедших одновременно во Франции говорят о том, что это самодеятельность отдельных бомбистов. Но не может быть самодеятельность в четырёх местах, а в концертном зале погибло 100 человек. Никто из журналистов не говорит, что именно 13 ноября, за день до теракта в Париже, в британском городе Бедфорде проходила конференция, которая называлась «Спроси у мусульман», где руководители террористических организаций, в том числе, «ан-Нусры» фактически предупредили международное сообщество, что будет очень большая и жестокая бойня. Д. НАДИНА: Валерий Васильевич, с другой стороны, как разделить, где пустые угрозы и попытки давления, благодаря этим жёстким заявлениям, а где реальные угрозы? Мне кажется, о реальных терактах едва ли нас предупредят террористы. Они скорее будут скрывать всё до последнего для того, чтобы как можно больше жертв получилось вследствие их атак. В. МАЛЕВАНЫЙ: Вот для этого и существуют спецслужбы. Смотрите, спецслужба должна, обязана, а это у нас Национальный антитеррористический комитет при ФСБ, это контрразведка ФСБ, которая работает на предотвращение. Чтобы не быть голословным, я вам просто приведу цифры. Согласно докладу директора ФСБ на Совете безопасности, за 2013 год было предотвращено 369 террористических актов на территории России. В 2014 году уже было предотвращено 400 террористических актов и диверсий. Это говорит о том, как работают российские спецслужбы на безопасность Российской Федерации. Д. НАДИНА: Давайте поговорим о спецслужбах. Хотелось бы понять, почему в какой-то момент в некоторых странах, в частности во Франции и Бельгии так расслабились спецслужбы? Чем вы это объясняете? Есть ли там в принципе хорошая разведшкола, есть ли там хорошие, качественные кадры, которые могли бы в дальнейшем предотвратить всё это? И в чём различие между нашими спецслужбами и спецслужбами той же Франции, например, или Бельгии? В. МАЛЕВАНЫЙ: Отсутствие такого финансового потока на спецслужбы и главное - вот эта европейская толерантность, отсутствие антитеррористического законодательства в Европе, это очень важный момент. Антитеррористическое законодательство есть только в Америке и России, а в Европе его нет. У них толерантность. Что это значит? Вот пример: когда брали в Бельгии террористов на квартире, полицейские не имели права зайти туда, потому что нужен ордер. По закону Америки и России такого ордера не требуется. Д. НАДИНА: С другой стороны, мы же учёные, Валерий Васильевич. Мы уже это всё пережили на 15 лет раньше. Поэтому и научились на своих ошибках. В. МАЛЕВАНЫЙ: Да. Надо ещё учитывать и такую вещь. Например, в Бельгии терроризмом занимается так называемая служба DR3 - это антитеррористическое подразделение федеральной уголовной полиции - и отдел, который называется Анализ угроз при МВД. Общая штатная численность этих подразделений всего 3500 человек. Что могут сделать 3500 человек? И если, например, в Израиле в Моссад 36 спецназов, у нас в каждой системе МВД 17 спецназов, в ФСБ свои спецназы, в Америке, мы знаем, все спецслужбы как бы соединились в одну, и там 29 спецназов. У Бельгии и Франции самое слабое место - это полное отсутствие антитеррористического законодательства и отсутствие финансирования своих антитеррористических организаций. Ведь спецслужбы должны проводит учения, они должны смотреть по агентуре. Пришла миграционная волна, а никто не смотрит. Ведь смешно было, что на пограничных постах отсутствовали даже офицеры подразделений, которые должны были всех мигрантов брать на карандаш. И вот эта масса мигрантов, никем не отслеживаемая, никем не проверялась, привела к тому, что в Брюсселе было создано две огромных террористических ячейки. С 2008 года против них идут какие-то действия, но что такое Брюссель? Это 40% мусульманского населения. И тот же Моленбек - полиция просто боится туда заходить. Д. НАДИНА: Я всё-таки стою на позиции того, что нужно разделять религию и терроризм. Мы, конечно, не можем игнорировать тот факт, что террористические атаки в последнее время именно во славу Аллаха проводят, это за скобками не оставить, но всё-таки есть правоверные люди, вполне себе спокойно живущие в светском обществе, у нас таких мусульман подавляющее большинство в стране, и есть экстремисты-террористы, которые используют религию для того, чтобы осуществлять эти жестокие атаки. Наверное, не очень корректно говорить о том, что в Брюсселе живёт 40% мусульман, потому ему так и досталось. В. МАЛЕВАНЫЙ: Здесь надо говорить о направленности ислама. Ведь бывает светский ислам, бывает радикальный. Идеологическая база ислама разная. Да, мы не можем отрицать, что у нас в Российской Федерации 20% мусульман, но у нас Татарстан, Башкортостан, Чечня - это светский ислам, а джихадистские измышления ислама культивируются и подаются в Пакистане в специальных мечетях, где обучают этих имамов, а потом имамов присылают на территорию России или Европы, чтобы они обучали этом джихадистскому исламу. Давайте не будем скрывать, что те две сети, которые откололись от «Аль-Каиды», так и называются - Бельгийский исламский халифат. Если все эти шпионские гнёзда, мечети не просматривать спецслужбами, а на это надо отдельное финансирование, то получается, что вся молодёжь затравленно смотрит таким имамам в рот, и это набор для тех же ИГИЛ и ан-Нусры, которые запрещены в России. Это боевики, это подготовка в мечетях тех же боевиков. Д. НАДИНА: Если вернуться к тому, чем отличаются наши спецслужбы от спецслужб европейских, какая школа сейчас наиболее сильная? В какой стране самая сильная служба безопасности? Вы сказали, что финансируются активнее всего Россия и США, а вот сила и база подготовки где сильнее? В. МАЛЕВАНЫЙ: Я бы назвал, прежде всего, КГБ СССР. Это советская школа спецслужб, ГРУ, военная разведка и как детище его я назову Моссад. Д. НАДИНА: Итак, КГБ лучше всех, Моссад как детище на втором месте. Кто следующий? В. МАЛЕВАНЫЙ: Конечно, ЦРУ. Из 600 млрд военного бюджета Америка выделила 120 млрд только на свою разведку. В 2007 году была проведена национальная реформа. Закон так и назывался - Закон о реформировании разведки. Все разведывательные управления были соединены в одно, и был организован так называемый Национальный совет разведки. Причём директор ЦРУ является и его директором, и все решения, которые принимаются на этом уровне, считаются для Конгресса наиболее престижными. Тут надо учесть ещё то, что сегодняшний момент - это момент кибернетических войн. Это интернет-войны, это информационные войны. В 2011 году Америка реформировала свои кибервойска. Они вошли в АНБ, а генерал Кит Александр, главнокомандующий кибервойсками Америки, стал главой АНБ. Это совершенно закрытая секретная служба, которая паутиной Фарадея накрыла всю планету: прослушка, микрофоны, телефоны - всё стоит на прослушке. Следят за теми же террористами именно такими способами. А потом, террористы-то не отстают от спецслужб! Возьмём тот же ИГИЛ. У них спецслужбу возглавляет генерал аль-Дауди, который при Хусейне окончил Высшую школу КГБ. Это спецслужбист, он знает все тайны советской разведки. И он выстроил систему настолько грамотно, что те террористические ячейки, которые сейчас расположены во всех странах Западной Европы, даже не могут контролироваться спецслужбами этих стран. Смотрите, что получается. Я возьму яркий пример - прошлогодние ноябрьские атаки на Париж. Когда была специальная комиссия - ЦРУ, Моссад собрались вместе и решили выяснить, как это произошло, - оказалось, что есть такая социальная сеть, называется Telegram, и есть специальные мусульманские сайты, которые не подвержены никакому проникновению извне. Они списались на этих сайтах, подыскали себе боевиков. А чтобы совершить теракт, нужно оружие. И тут мы понимаем, что на том же Южном вокзале Брюсселя огромный рынок оружия. В спецслужбах Брюссель называют оружейным перекрёстком Европы. Так говорят среди профессионалов. Я часто езжу в Париж. Я сопредседатель Французской ассоциации поддержки русской культуры в Париже. В Брюсселе тоже бываю. На Южном вокзале вы можете спокойно за 5000 долларов купить автомат Калашникова. Там элементарно купить оружие и взрывчатку без всяких лицензий. Ещё такой факт. Летом, в августе прошлого года министр Бельгии дал команду перерегистрировать всё оружие в связи с террористической угрозой, потому что поступали сигналы и от Америки, и от Моссад. А почему от Моссад? Они заинтересованы, так как угрозы террористов идут на синагоги. И когда дали команду пересчитать всё оружие, не досчитались 200 000 стволов. Куда ушли эти стволы? Естественно, на чёрный рынок. Д. НАДИНА: У меня вот какой вопрос. Хорошо, спецслужбы Европы недофинансируются, не развиваются, неспособны стать щитом на пути террористов. Но наши-то спецслужбы? Наши-то работают везде, и цээрушники работают везде. Мы все постоянно мониторим ситуацию, наши разведслужбы работают во всех странах Европы. Почему и мы это всё пропустили? Ведь мы могли это увидеть, передать информацию коллегам, и таким образом были бы предотвращены теракты? Получается, здесь и мы облажались? В. МАЛЕВАНЫЙ: Нет, это не мы облажались, а нас облажали. Первым делом что сделало ЦРУ, когда в 1991 году развалило Советский союз, и в 1991 году к нам приехал впервые за всю историю Советского союза директор ЦРУ лично? Первым делом они вывезли весь уран, уничтожили наш военно-промышленный комплекс и уничтожили спецслужбы, КГБ. Когда к власти пришёл Путин, он стал поднимать с колен то, что для каждой страны очень важно - спецслужбу. И КГБ сейчас возродился в ФСБ. Но 15 лет недостаточно для возрождения спецслужбы. То, что развалили когда-то, а это разведсети, резидентуры, нелегальная разведка, легальная разведка, огромные сети информационных технологий в разведке, которые развалилась в 90х годах. Д. НАДИНА: Неужели наша СВР не способна принимать активное участие в том, что происходит? Я как человек, который был воспитан на той культуре, что КГБ и наши силы внешней разведки совершенно всесильны, совершенно убеждена, что наша СВР прекрасно работает, и что в странах Европы, США и везде есть наши лазутчики, разведчики и т. д. , несмотря на шпионские скандалы. Я не верю, что наши СВРовцы сидят где-нибудь в центре Берлина, плюют в потолок и не работают. Не может такого быть! В. МАЛЕВАНЫЙ: Естественно, та информация, которую мы получаем, мы получаем от агентов разведки. Чтобы не быть голословным, приведу пример. В 2010 году из СВР сбежал в ЦРУ вместе с семьёй полковник Потеев и сдал ЦРУ всю сеть нелегальной разведки в Америке и Латинской Америке, это 12 наших нелегальных разведчиков. Пришлось потом Путину лично договариваться с Обамой и в Вене производить обмен на четырёх провалившихся здесь агентов. Два предателя - полковники ФСБ и два физика-ядерщика. А что такое нелегальные разведчики, под чужими паспортами работавшие 30 лет? Подготовка каждого из них стоит около 10 млн долларов. То есть, наша нелегальная разведка работает. Среди этих десяти можно, например, выделить тех, кто не секретные. Это Анна Чапман, которая у нас на слуху, и генерал Петухов, герой Советского союза, который получил эту награду в 1989 году. За что? Мы знаем, что у него была при Пентагоне маленькая фотостудия, где генералы, жёны генералов снимались. Эта вся информация, естественно, ложилась на стол СВР. И вот этого человека обвалил предатель. Естественно, во всех странах работает наша легальная резидентура, нелегалы под чужими фамилиями, под гражданскими контрактами тоже работают. Не стоит говорить, плохо или хорошо они работают, но всё, что они нарабатывают на сегодняшний день, станет известно минимум через 30 лет - это срок секретности прохождения этих данных. Д. НАДИНА: И плюс срок взращивания. Спасибо. Валерий Малеванный, историк спецслужб, вице-президент Ассоциации ветеранов спецслужб «Беркут» и генерал-майор в отставке был в нашей студии.

Подробнее читайте на rusnovosti.ru ...