фото показано с : rusnovosti.ru

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Здравствуйте, господа. «Воскресная школа экономики», Никита Кричевский, горячо приветствую вас. Третий год живём в санкциях, и на этой неделе американская сторона который раз напомнила нам об этом.

«Санкции - мощное политическое оружие, но с ним нельзя обращаться легкомысленно», - заявил на этой неделе министр финансов США Джек Лью.

По его словам, к их применению нужно подходить также взвешенно, как и к использованию военной силы: «Мы не можем уклоняться от применения санкций, потому что это приведёт к замедлению темпов роста, но не можем относиться к ним легкомысленно».

Напомню, США ввели санкции в отношении ряда российских компаний и физических лиц весной 2014 года, то есть, два года назад. Произошло это после того, как в состав России вошёл Крым и Севастополь. Американские власти сочли незаконным присоединение полуострова к России и в начале марта этого года президент США Обама подписал очередной указ, продлевающий на год основания для санкций против нашей страны.

Согласно этому документу, санкции против России продлены до 6 марта 2017 года. Интересная трактовка санкций в исполнении министра финансов США Джека Лью. Я же хочу поговорить: мы третий год живём в условиях санкций, насколько они повлияли на наши с вами жизни, насколько мы потеряли в экономическом развитии, росте от санкций.

Господин Лью приводит в пример Иран, согласившийся на ограничение своей ядерной программы. Лью высказывает мнение, что США должны путём отмены санкций вознаграждать те страны, которые меняют своё поведение. Когда у вас есть соглашение, говорит он, которое гласит: измените свою политику, тогда с вас будут сняты санкции, должна происходить отмена санкций. В противном случае никто не будет когда-либо реагировать на режим санкций путём изменения их политики.

Вопросы преемственности в американской внешней политике имеют очень серьёзное значение. Когда нам говорят, что санкции против России ведены навсегда - это, скорее, незначительное преувеличение. Может, не навсегда, но то, что в ближайшие годы мы из-под них не выскочим, мне представляется 100%-ным. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Сергей Дмитриевич. Вы не ответили в прошлой передаче, когда наша элита будет патриотична настроена? Всё равно продадут, что надо, оборудование, и мы начнём делать то, что надо. Надо действовать так, чтобы через третьи страны завозить оборудование, а это должна делать патриотически настроенная элита. Когда мы будем самодостаточны во всём, нам будет чихать на это всё.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А как Вы представляете себе ответ на вопрос: когда наша элита будет патриотичной?

СЛУШАТЕЛЬ: Когда заставят действовать по законам.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Как я могу ответить, когда?

СЛУШАТЕЛЬ: Когда примут решение руководители страны. Их избрали, они должны решительно действовать. Это и Центробанк. Когда я смотрю на Красноярский край, где нищета, рубят деревья - так сделайте фабрики, чтобы не рубили, чтобы мы продавали не Китай.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы говорите, что руководство страны должно занять более жёсткую позицию по отношению к другим, наиболее отличившимся представителям высших слоёв. Получается, не вся элита у нас не патриотична?

СЛУШАТЕЛЬ: Извините меня, когда Улюкаев уйдёт.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А кто, по-Вашему мнению, настроен в российской элите непатриотично, и что для Вас есть элита?

СЛУШАТЕЛЬ: Элита - это высшие эшелоны руководства, она просто так туда не выходит, у нас лифты социальные не работают, когда по уму берут. У нас есть Высшая школа экономики, которая растит так называемую элиту, но не справляется.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Кто непатриотичен?

СЛУШАТЕЛЬ: В Лондоне.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы уходите от ответа на вопрос, мы так играть не будем. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы о санкциях говорим. Насколько сильно санкции отразились лично на Вашей жизни? По себе я не могу сказать, что они как-то повлияли.

СЛУШАТЕЛЬ: Санкции, конечно, действуют, это естественно. Когда страна находится под влиянием других, высших, глобальных структур, то понятно, что санкции уже действуют. Мы будем всегда под санкциями, пока у нас не будет суверенной экономики, политики и всего прочего. А пока мы зависим от глобальной элиты.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы не представились.

СЛУШАТЕЛЬ: Олег.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы говорите, что когда у нас экономика будет суверенной. А что Вы подразумеваете?

СЛУШАТЕЛЬ: Под суверенной экономикой я подразумеваю, когда все ресурсы будут принадлежать государству, и не продавать всё за бугор, а нам давать какие-то гроши, 1 рубль от 5 рублей.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А кому сейчас принадлежат природные ресурсы в стране?

СЛУШАТЕЛЬ: Только не стране. Сейчас практически все активы выкупаются транснациональными банками.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не понимаю. Есть конституция, федеральный закон «О недрах», утвердившийся нормативный порядок, по которому государство предоставляет лицензии на разработку месторождений, которые может отобрать в любой момент и передать другому или никому.

СЛУШАТЕЛЬ: Их нельзя вообще никому не отдавать, это прерогатива государственной власти в стране. А если она продаёт кому-то, это не ваше, вы не получаете с этого прибыли.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А как же то, что реализовывалось на протяжении почти 15 лет? Куда эти деньги пошли?

СЛУШАТЕЛЬ: Они лежат в кубышке за бугром, в ценных американских бумагах, а мы оттуда не возьмём ни цента.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Взять мы можем в любой момент. Мы не кушали эти 15 лет нефтяные деньги, не получали в виде зарплат и пенсий?

СЛУШАТЕЛЬ: Мы получали огрызки с барского стола. А все сливки убирались туда: валюта, капитализация, всё уходит за бугор. А мы инвестиции ни можем делать. Иностранные инвестиции - что это такое? Позорище, господа. Нет банковской системы своей, мы не можем сами инвестировать, мы рабы, на кого-то работаем и всё. Почему мы не можем иметь свои инвестиции?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я не готов объяснять, потому что инвестиции мы произвести можем и производим. Спасибо Вам за Вашу позицию. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Лидия Ивановна, Москва. У нас МРОТ был до санкций ниже физического выживания человека, и остаётся.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть ничего не изменилось?

СЛУШАТЕЛЬ: Ничего. Так как власть постоянно финансирует агрессивную политику НАТО во главе с США, покупая американские долговые обязательства. К августу 2015 года скупили на 20 миллиардов долларов, а по словам Шмакова, в конце года ещё на 18 миллиардов долларов через неадекватно оценённый курс рубля, также отправляя наше богатство за рубеж. Я думаю, что никак не влияют санкции.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ничего не изменилось: как отправляли за рубеж, так и отправляют, как был МРОТ ниже прожиточного минимума, так он и остаётся. Нас санкциями не запугаешь.

Будем говорить о медицинском страховании. Отдельные, наиболее продвинутые российские эксперты в области социального обеспечения предлагают нам приобретать дополнительный корпоративный полис медицинского страхования. Не столько корпоративный, сколько кооперативный.

Проще говоря, новое прочтение известной схемы 1000 на 1000. Грубо говоря: 1000 вы платите, 1000 вроде как должно доплачивать государство. Но ещё несколько минут посидим на теме санкций. Мне самому интересно, как мы изменились за эти два года, и насколько сильно санкции повлияли на нашу с вами жизнь. Речь не о снижении цен на нефть, а о санкциях, о том, что мы, как говорят, американцы, а министр финансов США не самый последний человек, санкции должны повлиять на нас, способствовать изменению нашей политики, после чего санкции с нас будут сняты. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Я не думаю, что санкции с нас будут сняты, это сказка про белого бычка.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы об этом не спорим. Мы как-то изменились за эти два года?

СЛУШАТЕЛЬ: Безусловно. Изменился ВПК. Неплохо бы, чтобы изменялся не только он, но и лёгкая промышленность была тоже задействована. Мы уже 16 лет ждём инвестиций Запада, отправляя свои деньги за рубеж под любыми предлогами. Это неграмотно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы - это кто?

СЛУШАТЕЛЬ: Это Россия, высший эшелон власти, Центробанк.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что значит - они отправляют деньги за рубеж?

СЛУШАТЕЛЬ: У нас бесконечно идёт отток капитала. Это не только, что мы покупаем евробонды, у нас есть приватизированная Московская биржа, которая без конца крутится.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А при чём здесь отправление средств за рубеж? Как оно связано с работой приватизированной, как Вы сказали, Московской биржи? Она не приватизирована, она изначально была частной.

СЛУШАТЕЛЬ: Она должна другим заниматься.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Чем?

СЛУШАТЕЛЬ: Спекуляциями бесконечными.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Так биржа на то и есть, чтобы заниматься куплей и продажей, то бишь спекуляциями.

СЛУШАТЕЛЬ: Было бы неплохо, если бы кроме РЕПО у нас были длинные деньги.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А что есть РЕПО?

СЛУШАТЕЛЬ: Это короткие займы на 30 суток. А на бирже тебя ставка не интересует.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А РЕПО осуществляет биржа или ЦБ?

СЛУШАТЕЛЬ: ЦБ.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А при чём тут биржа?

СЛУШАТЕЛЬ: Всё в общем взаимосвязано. Нет желания заниматься реальной экономикой.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Как может Московская биржа заниматься реальной экономикой? Она может только трансформировать сбережения в инвестиции в реальный сектор путём купли-продажи акций, облигаций. Это её задача.

СЛУШАТЕЛЬ: Банкам не нужно заниматься реальной экономикой, были бы целевые банки, развивали сельское хозяйство или промышленность.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: «Россельхозбанк», пожалуйста, сельское хозяйство целиком и полностью.

СЛУШАТЕЛЬ: Я Вас умоляю. Там такие наблюдения. Если вы в этом банке что-то возьмёте, вам всю душу вымотают.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Мы не о душе, мы говорим, что есть «Россельхозбанк», который создан специально для того, чтобы заниматься сельским хозяйством. Есть приоритетные государственные банки, например, «ВТБ», он занимается финансированием реального сектора экономики. Есть розничные банки в этой группе: «ВТБ24», «Банк Москвы», «Лето» и прочие, есть «Сбербанк» - почему Вы считаете, что у нас банкам не интересно заниматься развитием реального сектора?

Если бы я начал сейчас приводить примеры, как крупнейшие государственные банкиры инвестируют средства в проекты реального сектора, это была бы скрытая реклама, джинса, но можете поверить мне на слово, они этим занимаются.

СЛУШАТЕЛЬ: Банки должны заниматься своим делом, а не пастись на бюджете, а мы без конца снабжаем из бюджета банки, это уже не банки, а тромбы какие-то.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А какие банки мы с этом году снабдили из бюджета?

СЛУШАТЕЛЬ: Не могу точно сказать.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Никакие.

СЛУШАТЕЛЬ: Да? Но лиха беда начало.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы говорите, мы без конца этим занимаемся. В этом году во время проведения форума РСПП, о котором мы говорили на той неделе, руководитель «ВТБ» господин Костин заявил, что деньги, полученные в результате приватизации, пойдут не на докапитализацию «ВТБ», а в бюджет. «ВТБ» деньги из бюджета или которые должны направляться в бюджет не нужны. Он говорит: у нас деньги есть, они пойдут в бюджет. Так кто же получает тогда из бюджета?

СЛУШАТЕЛЬ: Хороший вопрос. «ВТБ» - тоже большая дыра.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Кто Вам это сказал? Я не защищаю «ВТБ», я взываю к Вашей совести, дорогие слушатели. Но если Вы где-то слышали, постарайтесь найти подтверждающий источник, один или два. Может, где-то на официальном, публичном сайте что-то почитайте, не верьте вы на слово. Кто-то сказал: «дыра», и все сразу побежали, потому что это мини-сенсация.

Зайдите на их корпоративные сайты и уточните, какая там ситуация. Я не исключаю, что всё будет хорошо, потому что по бумагам всегда всё гладко. Позвоните, поговорим об этом.

Что касается РЕПО - это очень несложная банковская операция, кредитование под залог ценных бумаг. Есть список ценных бумаг, которые принимаются в залог Центральным банком. Под эти ценные бумаги с определённым дисконтом ЦБ выделяет деньги коммерческим банкам.

Как правило, РЕПО предоставляются на 7 дней, бывает, на 21, 28, а раньше бывало на полгода или год. Суть в том, что РЕПО - самый обыкновенный механизм докапитализации или дополнительного финансирования банковской системы, ничего тут такого нет. ЦБ - это банкир, кредитор, последняя инстанция, это его прямая обязанность. У банка временный кассовый разрыв, где он возьмёт денег? Если ЦБ не подхватит, не подстрахует, значит, банк вылетит на трёхсотую форму, а это значит, что к этому банку будут вопросы со стороны того же ЦБ. Понимая, что у того или иного коммерческого банка временные трудности, он занимается подкредитовкой этих банков - в этом суть механизма РЕПО.

В период прошлого кризиса 2008 года были неприятные прецеденты, когда отдельные банки, вроде бы «Связь-Банк», разместил акции под залог средств, которые он получил в ЦБ, и после этого сказал, что денег нет - извините, забирайте. Тогда, как вы помните, резко дешевели акции. Получилось, что залог не покрывал выданных денежных средств, «Связь-Банк» в итоге обанкротился и был рефинансирован «Внешэкономбанком». Была и такая история.

По поводу размещения наших резервов в американских ценных бумагах я должен вам сказать одну простую вещь. Государство не должно ни в коем случае зарабатывать на своих гражданах, своих хозяйствующих субъектах.

Если у государства есть дополнительные деньги, его задача не финансировать коммерческие проекты, потому что государство у нас не банк и не финансовая организация, а распределять их либо через бюджет, либо через резервы. Ровно этим государство, и не только в России, а во всех странах мира, и занимается.

Есть определённые агенты государства в той или иной отрасли реального сектора, например, упомянутый выше «Россельхозбанк». Но когда появляются лишние деньги, любое государство, и Россия здесь всего лишь стоит в ряду прочих - это и Канада, и Австралия, и страны Ближнего Востока, Казахстан, занимается формированием резервов.

Сформировали, резервы лежат мёртвым грузом. Что с ними делать? Их надо куда-то размещать, не дай бог что. Минфин или Центробанк задаются вопросом: куда лучше разместить, чтобы было максимально надёжно? В наличных деньгах тоже ведь не будешь долго хранить, мало ли что произойдёт. На сегодняшний день самый надёжный актив для размещения средств, не только со стороны России, но и всего мира, это американские гособлигации.

Есть выпуски американских гособлигации, которые если продать их сегодня, дают больший результат по сравнению с тем, что вы могли бы получить через год или два после того, как они достигнут предела своего обращения. Огульно обвинять, наверное, не стоит.

Много сообщений приходит, зачитаю некоторые. «Оттуда же, из цикла «одна бабка сказала», а я и поверил», «Проценты в банках нереальны, поэтому нет развития». Мне сложно комментировать, потому что я не знаю, о каких процентах идёт речь. Если о ключевой ставке ЦБ - один разговор, если о процентах, по которым банки предлагают кредиты - другой, о вкладах в коммерческих банках - третий.

По поводу ключевой ставки ЦБ. ЦБ ориентируется на максимальное подавление инфляции, что не очень хорошо, потому что инфляцию подавлять - дело пустое, инфляция выскочит. Дай бог, чтобы она выскочила как можно позже, хотя бы к концу осени, зимой, в следующем году.

Сегодня подавление очевидно: наблюдается по тому факту, что многие производители лекарственных средств просто отказались выпускать продукцию по государственно-регулируемым расценкам, потому что это невыгодно. Я разговаривал с этими людьми, и я понимаю, что они находятся в поистине безвыходной ситуации.

С одной стороны, можно было раньше, при помощи всяких оптимизаций, трёх-четырёх колен и прочего соблюдать те рамки и нормативы, которые им предписывало государство. Когда вы сегодня не можете не оптимизировать ваше налогообложение, не навыпускать лекарств в третью смену, как раньше было, нормальных, законных, встаёт вопрос о том, что рентабельность несколько меняется.

Поэтому производители просто отказываются от того, чтобы производить дешёвые лекарства. Это и есть подавление инфляции. Другой пример - хлеб. Наверняка, слышали и знаете, что хлеб начали выпекать из муки более низшего качества по сравнению с тем, что было раньше. Когда супруга господина Стерлигова заявила о том, что цена 500 рублей за буханку хлеба - это нормально, доля не только шутки, но и правды в её словах была.

Разговор не только о том, что мы все должны покупать хлеб и 500 рублей отдавать за буханку, но если мы говорим о качественном продукте, то хлеб становится всё дороже. Это говорит о том, что для массового потребителя хлеб выпускается из муки, которая позволяет экономить на затратах. Это и происходит под ником «подавленная инфляция».

Мы с вами говорили о процентах. Скорей всего, на ближайшем заседании ЦБ ключевая ставка будет снижена, и мы все будем громко аплодировать, хотя это ничего не даст. С одной стороны, негатив будет от вас же, вы мне будете звонить и говорить, с какого бодунца тот или иной банк раньше предлагал среднюю банку по вкладам в 10%, а сегодня - в 9%.

Я буду отвечать, что ключевую ставку снизили, а вы переспрашивать: а дальше что? Мы хотим получать за наши трудовые, потом и кровью накопленные сбережения достойный процент, потому что инфляция. С другой стороны, проценты по кредитам, которые те же банки будут предлагать кому бы то ни было на стороне, вряд ли сильно снизятся: деньги у банков есть и сегодня, дать их некому. Говорил, говорю и буду говорить.

Кстати о погоде, на следующей неделе прогнозируют 20-22 градуса, с чем я вас категорически поздравляю.

Наконец, ещё одно сообщение: «Сокращение сферы НИОКР в России продолжается», - пишет нам Александр. О какой сфере НИОКР мы говорим? Есть производственная, есть научная, напрямую к предприятиям реального сектора не относящаяся, как это было в виде самых разных НИИ, которые занимались бог знает чем, на первый взгляд.

Что касается НИОКР в реальном секторе, в современной экономике, они работают ещё как. Если мы говорим о НИОКР в военно-промышленном комплексе, то я осмелюсь напомнить пуск нескольких ракет из той самой лужи, которая называется Каспием. Лужа - это не моё обозначение Каспийского моря. А куда эти ракеты улетели? Правильно. Поэтому насчёт сокращения НИОКР я с вами не вполне соглашусь.

Давайте остановимся на ещё одной компании под названием «Роснефть». Больше половины всех сервисных работ в том году было осуществлено собственными компаниями, хотя ещё несколько лет назад процент иностранного нефтяного сервиса доходил до 75.

Три четверти всех работ делали иностранцы, сегодня больше половины делают наши, структурные подразделения самой «Роснефти». Приблизительно такая же картина и в других нефтегазовых компаниях. У меня цифр под рукой нет, я говорю по памяти то, что слышал от «Роснефти». Поэтому когда мы говорим о том, что вложений в НИОКР нет, мы должны говорить о каких-то предметных отраслях, предметных сферах, потому что в общем и целом - это ни о чём.

На этой неделе прошло сообщение о том, что эксперты Института экономической политики имени Е. Т. Гайдара и Российской академии народного хозяйства и госслужбы, а это не пустой звук, значит, что это предложение передано в правительстве и сегодня там обсуждается, выдвинули идею покупки дополнительного полиса медстрахования при условии софинансирования со стороны государства.

В простонародии - 1000 на 1000: тысячу платите вы, тысячу - государство, и вы получаете дополнительные медуслуги, за исключением стоматологических или тех, которые положены, если вы сами себе сознательно нанесёте увечья. Это не просто идея, которая ни с того, ни с сего возникла в воспалённых головах экспертов, это подтверждённое социологией предложение.

А социология в лице «Левада-центра» говорит, что большая часть граждан согласны платить за более качественные медуслуги от 50 до 1000 рублей в год. Как обычно, основу исследования составили 1600 человек из 45 регионов. Эксперты институтов дополнительно обосновывают своё предложение китайским опытом, где якобы в 2002 году была представлена программа новой кооперативной медицинской системы.

Наконец, последнее по поводу результатов опроса - в рамках кооперативной модели около трети респондентов готовы заплатить за кооперативный полис 1000 рублей в год. Второй по популярности ответ - 500 рублей в год, был выбран 18% респондентов. Что самое интересное - 13% опрошенных заявили о желании заплатить за такую услугу 2500 рублей в год.

Естественно, возникает мысль о том, что это попытка за счёт наших кошельков, наших дополнительных трат, заткнуть дыру в социальной части бюджета. Вторая мысль основывается на том, что вряд ли так уж сильно в конкретной поликлинике, к которой вы прикреплены, что-то изменится в отношении обслуживания вас как пациента.

Может быть, я ошибаюсь, поэтому спрашиваю вас: что может измениться в результате этой системы? И готовы ли вы тратить дополнительные деньги на приобретение кооперативного полиса? Идея проскочила, но как бы ни о чём, её вбросили и побежали дальше, никто не обратил на неё внимания. У нас сегодня все ток-шоу о глобальном, о масштабном, а о конкретном и детальном у нас почему-то люди забывают. Мы люди острые на взгляд, будем рассуждать. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Евгений, Москва. Мысль, как всегда, неплохая, но на практике у нас всё извратят и доведут до абсурда. Аппетиты чиновников были, есть и будут, воровали бы поменьше, тогда, может, всем хватило бы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я спросил о кооперативном медицинском полисе, дополнительном к полису ОМС.

СЛУШАТЕЛЬ: В то, что качество обслуживания улучшится, я не верю.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понял, спасибо. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Константин, Москва. Я резко против. То, что сделали с оптимизацией в медицинских учреждениях, это беда, тем более, что по роду своей работы я с ними постоянно сталкиваюсь: они улыбаются и говорят, что они всё для вас, для клиентов. Но с иронией огромной говорят. Пускай сначала там, где мы отчисляем по медицинским страховым делам из моих налогов, наведут порядок. Сначала сделайте нормальную систему, а я подумаю, платить эту тысячу или нет.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Елена не унимается по поводу предыдущей темы, пишет, что сейчас все пенсионные накопления отдали в «ВТБ». Кто отдал? Почему в «ВТБ»? Откуда это у вас в головах? Вы даже не слышали, может, это приснилось, привиделось или вы где-то ослышались просто? В «ВТБ» никогда никаких пенсионных накоплений не было, за исключением негосударственного пенсионного фонда, который был основан группой государственных банков.

Пенсионные накопления в ВЭБ. «ВТБ» - это организация, которая занимается другим видом бизнеса, не сбором и размещением наших пенсионных накоплений.

Кстати, по поводу пенсионных накоплений, я сознательный молчун с 2002 года, когда эта система начала внедряться. Я изначально не верил и продолжаю не верить, ещё больше уверился, что не надо связываться с негосударственными пенсионными фондами. Я мог бы много об этом говорить, но мы рассуждаем о медстрахе.

Противником являюсь, потому что несколько лет назад НПФ было в 2 с лишним разом по сравнению с сегодняшним днём. Да, конечно, эти деньги вроде как не потерялись и ушли обратно в Пенсионный фонд России, а может и ещё куда-то перешли. Вроде бы да, но видите какой казус: банкротство НПФ в законодательстве о банкротстве не предусмотрено, предполагается, что они будут существовать неопределённо долгое время.

Сейчас это всё уже изменилось, потому что НПФ вдруг ни с того, ни с сего решили преобразовать в формат акционерных обществ. Мне это не понятно: почему на моих пенсионных накоплениях потенциально кто-то должен делать прибыль и класть её себе в карман. Поэтому я и остаюсь молчуном, но не в «ВТБ», а во Внешэкономбанке, как бы хорошо или плохо мы о нём не отзывались.

Медстрах: прозвучало предложение, прошло референдума, его никто не воспринял всерьёз, оно осталось почти незамеченным, что не даёт нам право и повод считать, что этого не было. Это есть, и я вас уверяю, эта мысль и это предложение возникнут, выскочат - готовы ли вы платить 1000 рублей? Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. По поводу 1000 разговор длится полгода, и медработники говорят, что сейчас эти процедуры бесплатные, а скоро они будут платными. Они имеют в виду именно то, что будет доплачено нами.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Комментаторы этого предложения говорят, что кооперативное медицинское страхование может решить проблему дефицита страховых фондов, характерное для системы ОМС нашей страны. Это понятно. Кроме того, такая модель позволяет снизить долю неформальной оплаты в структуре расходов населения на медицину, поскольку сейчас неформальные платежи в больницах и клиниках достигают 30%. Вы об этом?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет. Мы должны эти процедуры выбивать. Назначил врач, терапевт должен подтвердить, зам главного врача поставить свою визу, после чего ты идёшь на эту процедуру. Это затруднительного. А если будет полуплатно, как они говорят, то если ты хочешь эту процедуру, ты её получаешь.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Почему сейчас необходимо проходить несколько процедур, чтобы получить процедуру?

СЛУШАТЕЛЬ: Потому что их не хотят сделать уникальными.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть оборудование и инфраструктура простаивают, а Вы бегаете по кабинетам. И считаете, что если ввести это, то будут пользоваться?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, это будет беспредел. Они прекратят отпускать бесплатно, и на этом будет точка. Легче идти в медцентр.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понятно, спасибо большое. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Вадим, Подмосковье. Ответственность самого населения за своё здоровье должно быть. Я не самый здоровый человек на свете, но живу правильно, и практически 20 лет не пользовался медицинскими услугами, за исключением одного раза, когда необходим был травмпункт, по сравнению с теми, кто курит, кушает пончики на диване перед телевизором.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Отвечу саркастической хохмой от врачей: нет здоровых людей, есть недообследованные. Вы, мой хороший слушатель, просто недообследованный.

СЛУШАТЕЛЬ: Спасибо.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да ладно Вам, дай бог Вам здоровья. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, меня зовут Игорь, я из Москвы. Я не обращаюсь к нашей медицине, потому что невозможно добиться сдачи анализов, надо пройти терапевта - то, что рассказывали все.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А в какую медицину Вы обращаетесь?

СЛУШАТЕЛЬ: В платную.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: В нашу, но платную.

СЛУШАТЕЛЬ: Не в районную поликлинику.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А Вам говорят: купите дополнительной полис на 1000.

СЛУШАТЕЛЬ: Я только что с сыном делал операцию, заплатил, предположим, 150 тысяч рублей. Почему я по нашей страховке, которая есть у нас у всех, по которой мы не обращаемся, из этих 150 тысяч я хотя бы 1000 не получил на операцию, в Боткинской больнице, между прочим. И эта 1000, которая дополнительно, это просто пропащие деньги, пока у меня, у вас, ещё у кого-то не будет договора, который существует между страховой компанией и мной, как потерпевшим, клиентом.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Как же не существует? Он есть.

СЛУШАТЕЛЬ: У меня нет на руках, у сотрудников тоже нет, я генеральный директор фирмы.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Обратитесь в страховую компанию.

СЛУШАТЕЛЬ: Я согласен штуку дать, но пусть они мне распишут. Как с машиной - я не плачу за всю операцию по КАСКО, ОСАГО, это продукт, который я должен потреблять.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Предложение родилось в виду того, что в бюджетах фондов обязательного медицинского страхования катастрофически не хватает денег. Нам говорят: если вы будете платить, то будет лучше, все будут довольны и счастливы. Не верю, правильно говорит Игорь, распишите сначала, куда пойдут эти деньги, а потом мы будем принимать решение.

«У страховой медицины не хватает денег, а куда же они их дели?» - вопрошает Герман. Хороший вопрос, отчитаются 100%. «Давайте проголосуем», - предлагает слушатель. Готовы ли платить? 90% проголосуют за то, что не готовы, это очевидно, нет никакого смысла ставить этот вопрос на голосование. Деньги-то мы платить не готовы, а по факту мы их платим. Вопрос в том, снизят ли количество денег, которое мы отдаём, где-то формально, а где-то нет.

У меня очень большие сомнения. Да, будем платить, а нам будут говорить: это только по кооперативному полису, а это - по ОМС, так что извиняйте. Ещё одна мысль, которая меня посетила, когда я прочитал по поводу страховой медицины и куда они отдали деньги. В нашем информационном пространстве есть некоторые очень известные экономисты, которые говорят, что медицина и здравоохранение в США составляют такой-то процент ВВП и растут там чуть ли не на дрожжах, увеличиваясь год от года.

Я слышу подобные тезисы с завидной регулярностью. Видимо, это говорится, чтобы обосновать, что в России государство - это полное дерьмо, а в США оно заботится о своих гражданах. Проблема не в том, что у нас государство мало денег даёт на страховую медицину, а в том, что в тех же США, где принята страховая модель медицины, средства, которые собирают страховые компании и которые они выплачивают, с каждым годом только увеличиваются, и происходит это по многим позициям и многими путями и направлениями.

Например, увеличением стоимости услуг, дополнительными анализами и обследованиями, всё новыми и новыми ограничениями, которые выставляют либо страховщики, либо те, кто эти услуги предоставляет. Очень часто это происходит вследствие того, что существует банальный сговор между страховщиками и медиками, поэтому хочешь или нет, но каждый год вся эта история растёт и растёт, причём очень часто, как на дрожжах.

А отсюда недалёкие, мегакрутые экономисты и политологи либерального пошиба говорят: посмотрите, вот оно, соотношение расходов на здравоохранение к ВВП. При этом имеет в виду и включается в общий показатель, как страховая медицина, так и субсидии и финансирование со стороны государства. Государство год от года увеличивает финансирование медицины, а качество услуг в американской медицине остаются прежними.

Чтобы разрубить этот гордиев узел, в том числе для этого, Обама и продавил так называемую программу Obama Care, по которой медстраховками в обязательном порядке обеспечиваются практически все жители США. Не будем углубляться в эту тему, потому что пересидели на медицинском страховании, но есть факт.

И когда вам будут говорить: посмотрите, в США расходы на медстрахование растут год от года и составляют уже столько-то процентов ВВП, имейте в виду, что разговор идёт о том, что страховая медицина не дремлет, и она уж точно работает на свою собственную, любимую и очень приятную прибыль.

Кстати говоря, в некоторых странах система оказания медуслуг отнюдь не страховая, а преимущественно государственная. Например, исторически она является такой в Великобритании. Конечно, там тоже есть медицинское страхование, что уж говорить, но преимущество за государственным. Там качество услуг выше, расходы в соотношении к ВВП меньше.

Встаёт логичный вопрос: а так ли нам нужно обязательное медицинское страхование? Какая крамола сейчас пойдёт. Не проще ли вернуться к некоему гибриду из советской системы и современной зарубежной медицины, не основанной на ОМС? Может быть, есть смысл обойтись какими-то другими видами медицинского обеспечения, например, в форме финансирования медуслуг из бюджета?

Это отдельный, очень серьёзный вопрос. Я не утверждаю, что нужно это сделать, но то, что это повод задуматься, а я имею в виду и Obama Care, и аналитические выкладки по Великобритании и многим другим государствам, тут и Франция, и Италия, и даже Германия. Это говорит о том, что на страховой медицине свет клином не сошёлся. Прощаемся с этой темой, будем к ней возвращаться позже.

На этой неделе прошло сообщение о том, что в упомянутой сегодня «Роснефти» главный кадровик, бывший глава Федеральной службы исполнения наказаний господин Калинин, разослал письмо, где он призывает сотрудников подразделений существенно усилить трудовую дисциплину.

Господин Калинин недоволен опозданиями, долгими перерывами и ранним уходом с работы. Кроме того, он просит начальников усилить контроль над сотрудниками, в том числе через доведение до каждого под роспись графика рабочего времени, утверждённого правилами внутреннего трудового распорядка компании.

Приведу цитату из письма: «По результатам проверки выявлены многочисленные случаи опоздания работников на работу, в том числе, систематические, и ранние уходы без уважительных причин. В том числе установлены случаи использования работниками в течение всего рабочего дня более 45 минут для обеденного перерыва, также для ведения переговоров в местах общественного питания».

Эти переговоры во время обеда - одна из причин задержкой работников после окончания рабочего дня для выполнения своих должностных обязанностей. Провоцирующие и провокационные эксперты бизнес-издания опросили работников «Газпрома», «Лукойла» и «Транснефти», и везде оказалось, что на обед выделяется 45 минут в течение рабочего времени.

Обычно соблюдение этого пункта строго не контролируется, поэтому работники могут иногда потратить на обед больше часа. Приход вовремя по фиксингу тоже не обязателен, поскольку во всех крупных и средних компаниях, не говоря о бизнес-центрах, применяется электронная система фиксирования вашего прихода и ухода.

Что касается руководителей подразделений, то их отлучки никто не контролирует, а рядовые работники крайне редко выходят за пределы офисов. В то же время за систематическое нарушение трудовой дисциплины в этих крупных компаниях могут вынести выговор или лишить премии. Зато за ненормированный график работы начисляется 3-7 дополнительных дней к отпуску.

Это издание подводило нас к мысли о том, что в крупнейших компаниях нефтегазового сектора, «Транснефть» - трубопроводный сервис, всё больше и больше занимают своё место тоталитарные, авторитарные средства управления работниками. Авторитаризм мягко, но твёрдо, поступательно, последовательно и неизбежно входит в нашу трудовую жизнь.

Не зря говорится, что главный кадровик «Роснефти» - бывший глава ФСИН. Я не знаю, каким образом журналисты этого издания отмечаются и нормированный или нет у них график, но мне кажется, что это и есть часть того самого порядка, о котором мы все мечтаем. Возможно, я не прав, но для этого существует телефон прямого эфира. Здравствуйте.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Николай. Я непосредственно работаю в «Транснефти» и могу рассказать всё, как есть. Там очень много положительных вещей: гарантированная оплата труда, социальные блага, ДМС, что немаловажно. По поводу обедов и прихода на работу: у нас это очень строго, ты приходишь, активируешь карточку. Те, кто опаздывают, бросают машину через дорогу, перебегают, чтобы активировать карточку, что ты успел на работу. По поводу обедов опять же очень строго: ты выйти можешь позже, но прийти обязан вовремя, нет гуляний.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: То есть по магазинам не пробегаетесь?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, очень строго. Задерживаются все. Я лично работаю каждый день по 12-13 часов. Суббота, воскресенье выходной.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А Вы на каком служебном уровне работаете?

СЛУШАТЕЛЬ: Я работаю в транспортном отделе.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Руководителем или простым сотрудником?

СЛУШАТЕЛЬ: Простой работник.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А оплата труда Вас устраивает?

СЛУШАТЕЛЬ: Утраивает, но она очень хитра. Есть оклад, он очень маленький, допустим, 15 тысяч рублей, остальное всё идёт разными премиальными кучками: за расширенную зону, за что-то ещё. И в любой момент руководство может снять с тебя за провинность какую-то часть. Если снимут, то ты получишь грубо оклад. Здесь закон не нарушается, но мы все работаем за деньги, чтобы прокормить свою семью.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Можно нескромный вопрос: с Вас снимали эти надбавки?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, один раз с меня сняли 100%. Мне было очень обидно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Что же Вы тогда делаете в этой компании, если она не позволяет Вам прокормить Вашу семью?

СЛУШАТЕЛЬ: Это было один раз за пять лет.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: И Вы чувствуете, что имеете определённую вину?

СЛУШАТЕЛЬ: Наказание было очень суровым, я считаю, тем более, это было первый раз, это на совести непосредственного руководителя.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Но 12-13 часов для транспортного отдела не многовато ли?

СЛУШАТЕЛЬ: Многовато, только закрывают-то в 8 часов.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Могут закрывать хоть в 4, Вы от этого не перестаёте работать меньше.

СЛУШАТЕЛЬ: Если работал так у станка человек, это было бы многовато, а так получается, что где-то напрягаешься, а где-то сидишь практически ничего не делаешь, поэтому нормально. Выручают социальные блага.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А сколько дополнительно выходных?

СЛУШАТЕЛЬ: За то, что перерабатываешь - три дня.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Рабочих?

СЛУШАТЕЛЬ: Да, конечно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Получается, ещё дней 10 дополнительно к 31? То есть, 41 день?

СЛУШАТЕЛЬ: Нет, 28 календарных дней и за переработку ещё 3 дня. Плюс медицина, оплачивается полностью обслуживание по ДМС. Это здорово, я много полезного для своего здоровья сделал. Плюс 13 зарплата сохранилась.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Спасибо. Не раскрывайтесь, мало ли, могут прослушать Вас сотрудники из «Транснефти». Судя по тому, что человек продолжает работать, его подобная система отслеживания соблюдения трудовой дисциплины устраивает. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте, Евгений. Сейчас в прессе и в интернете много по поводу вкладов, что при их снятии человек должен доказывать, откуда у него эти деньги.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А почему Вы считаете, что это многих волнует?

СЛУШАТЕЛЬ: У меня знакомые это обсуждают.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: С чем это связано?

СЛУШАТЕЛЬ: Почему тема стала настолько актуальной в этот момент.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы о себе беспокоитесь, или Вас попросили дозвониться?

СЛУШАТЕЛЬ: Меня попросили позвонить.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А почему они сами не позвонили? У них большой вклад?

СЛУШАТЕЛЬ: Не знаю. Наверное, большой вклад.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не будем пытать. Да, такая указка поступила от ЦБ в коммерческие банки. Она касается значительных вкладов, то ли от 1,5 миллионов, то ли от 2 миллионов рублей. Специально не готовился, не смотрел. Будут ли банки запрашивать дополнительную информацию - вполне может быть, справку 2НДФЛ с какого-нибудь одного места работы.

2 миллиона - это не та сумма, из-за которой можно переживать. Хватит ли ваших денег в справке, чтобы оправдаться - вне всякого сомнения. Вы же можете копить не один год, а 10 и даже 20 лет. Делается это для того, чтобы замедлить отток денег из коммерческих банков, чтобы иметь возможность совершенно легально заморозить часть денег на счетах, не платя за это вообще ничего.

Это тоже представляется мне очевидным. К сожалению, это законно, так как ЦБ - регулятор, он осуществляет надзор, контроль, раздаёт постановления, инструкции для работы коммерческих банков. Я не имею вообще никаких вкладов, и история с 2014 годом, когда в конце года были проблемы у некоторых моих знакомых в отношении снятия крупных сумм, лишний раз подтвердила, что их лучше не иметь. Я имею в виду официальных вкладов.

В то же время никто не отменял банковские ячейки и диверсификацию вкладов - вложение в несколько банков по определённым схемам. Схемы эти известны, это не больше 1 миллиона 400 рублей, которые подлежат обязательному страхованию. В то же время если мы говорим о госбанках, о «Сбербанке», «ВТБ» или «Россельхозе», то я не вижу никаких опасений, чтобы бежать оттуда и бояться за их финансовую устойчивость, они системообразующие, слишком много завязано как на их нормальном функционировании, так и на их финансовой несостоятельности. Это такой баланс: есть смысл на что-то закрыть глаза ради чего-то большего. Мы же говорим о трудовой дисциплине, примем ещё звонок.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. А за рубежом есть такая система оплаты с премиальными, или сколько человек наработал, столько и получает?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Конечно, там есть система бонусов.

СЛУШАТЕЛЬ: При советской власти я всегда возмущался: если человек опоздал на минуту, с него 25%. Но если цех не потерял ничего в производстве, значит, за него кто-то работал, и кто-то должен эти 25% получить. Нет, куда эти деньги шли?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Понял, спасибо. «Я уже лет 12 являюсь руководителем среднего звена в разных западных компаниях. Смысл контроля за тем, чтобы мои сотрудники сидели с 9 до 18 не вижу, они должны выполнять свою работу должным образом, достигать поставленных целей, а не высиживать».

Есть доля правды и логики в этом сообщении. В то же время есть и доля правды в тех требованиях, которые сегодня насаждаются и присутствуют в крупных и крупнейших российских компаниях, потому что есть фиксированное время, есть круг обязанностей, дисциплина, за которую вы получаете не только деньги, но и дополнительные блага.

«У нас вся политика государства на службе финансовой олигархии», - пишет нам слушатель. Мы вроде о трудовой дисциплине, санкциях, а оказывается, вся политика государства, конкретно Владимира Владимировича Путина и тех, кто рядом с ним, на службе финансовой олигархии: Грефа, Костина, Патрушева, Фридмана, Авена.

Двадцать лет назад это было бы правильно, верно, как бы не было трагично для тогдашней России, потому что все помнят семибанкирщину, которая была девятибанкирщиной, там было 9 банков, все помнят о раздербанивании государственных ресурсов под видом залоговых аукционов и прочих прелестей. Когда кто-то в нашей студии будет вам говорить о том, что нам нужны незыблемые права собственности, потому что без них нам ни туда, и ни сюда.

Можете ли вы позвонить в этот момент в студию и спросить, вы за признание воровских, грабительских итогов приватизации, которые случились 20 лет назад? Если незыблемые права собственности, то получается что то, что тогда эти господа умыкнули, и это сегодня даже этими господами не отрицается - это нормально, и ничего такого здесь нет, чтобы за это им как-то пенять.

Не является ли господин, который высказывает подобные тезисы, прихвостнем так называемых олигархов? У меня нет единого понимания, так ли уж нужны нам незыблемые права собственности, если мы до сих пор не определились в отношении нашей доблестной приватизации. Конечно, права собственности - это святое, но решать этот вопрос без того, чтобы выбросить тот самый чемодан в виде приватизации 90-х мы не можем, мы не в силах.

Та фигура, о которой я буду говорить, точнее, его сын, это одно из подтверждений той самой приватизации, не справедливо грабительской, обманчивой, которая была в России в 90-х годах, а отсюда и права собственности. Что с этим делать? У Путина, например, нет ответа на этот вопрос, насколько я себе представляю.

С одной стороны, он говорит о том, что итогов приватизации не будет, с другой мы видим, что ползучая деприватизация, национализация происходит все последние годы. Я не буду приводить вам примеры, но очень много активов, прежде всего, в сырьевом секторе, вернулись обратно под государственное начало. Вот такая загогулина, как говорил первый президент России.

Отвлеку вас о размышлении о вечном, о правах собственности. Я хочу поговорить с вами о событии, которое произошло в прошлые выходные. Случилась свадьба 28-летнего Саида Гуцериева, сына владельца компании «Роснефть» и по совместительству поэта. Шесть сотен гостей, как пишут в СМИ, гуляли в столичном ресторане, с размахом, под хорошую музыку.

Хорошая музыка заключалась в приезде Патрисии Каас, Энрике Иглесиаса, Стинга, Дженифер Лопес. Ждали Элтона Джона с Бейонсе, но они не появились. Поговаривают, я поэтому и не стал брать эту тему раньше, что новоиспечённая чета Гуцериевых должна была отправиться в Лондон, где как раз в эти выходные и должен был состояться второй день свадьбы.

Мы ничего не слышали о том, что он состоялся и был ли он вообще. Если говорить об этом событии в целом, то возможно, стоило это сделать с самого начала, вне пределов России, если есть такая возможность, но почему-то решили сначала отпраздновать здесь. И отпраздновать в легендарном ресторане Safisa, который ещё в начале 90-х попал во многие фильмы, иллюстрирующие нелёгкие будни граждан бандитов и честных Робин гудов, которые им противостояли.

Московскую часть свадьбы оценивали в сумму 10 миллионов евро и выше. Платье невесты, как писали, было за 25 миллионов рублей, золотые шкатулки в подарок всем гостям, украшения, салют, включая вишенку на торте в лице Аллы Борисовны Пугачёвой.

Юрий Лоза прокомментировал это событие для LifeNews: «Люди вправе распоряжаться своими деньгами, как им заблагорассудится, и обсуждать тут особо нечего». Юрий Эдуардович человек легендарный, весьма авторитетный, но по поводу того, что люди вправе распоряжаться своими деньгами - я согласен, если говорить абстрактно обо всех.

Но не являются ли деньги, которые были потрачены в кризис, в очень нелёгкое для страны время, приветом из приватизации 90-х? Господин Гуцериев представляет из себя не последнего бизнесмена, олигарха, человека, располагающего и покупающего по случаю радиостанции, многочисленные активы, при этом особо не утруждая себя расчётом, как мне кажется, экономической эффективности их дальнейшего функционирования.

Что это в итоге? Я честно могу сказать, что рассчитывал на какие-то сообщения, но они не поступили. Это пир во время чумы? Абсолютное большинство моих собеседников, далеко не бедных людей, за эти дни говорили, что в нынешних условиях проводить подобные мероприятия с таким размахом, разгулом, звёздным составом - это либо плевок в сторону президента и власти, либо показное игнорирование всего того быдла, которое шастает под ногами и которое тащит свои несчастные заработанные копейки, которыми оно может распоряжаться, как ему заблагорассудится, в банк господина Гуцериева. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Виктор. Эта свадьба находится в ряду заявления Улюкаева о повышении пенсионного возраста. Это на спор они делают: любое действие не повлияет на результаты выборов.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: А при чём здесь выборы?

СЛУШАТЕЛЬ: Улюкаев заявлял, что пенсионный возраст надо повысить. Совершенно нелогичный ход, а у нас уже такая ситуация, что эта нелогичность даёт другой результат.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Улюкаев не имеет прямого отношения к пенсии, он занимается другими вещами, к пенсиям имеет отношение руководитель ПФР, министр финансов и вице-премьер Голодец.

«Очень просто определиться с итогами приватизации, только какой дурак будет определяться, если все пользуются благами этой аферы?» - пишут нам. Мне сложно определиться с итогами приватизации, точнее, я понимаю, что это несправедливо, но не знаю, что с этим делать. Одно дело - отобрать у Потанина «Норильский никель», он его с удовольствием отдаст, или «Лукойл» у Алекперова, вернуть обратно под «Роснефть», откуда его и стыбрили в 1995 году, и совсем другое - поговорить о сотнях тысячах объектов, которые были приватизированы за прошедшие 25 лет.

С ними-то что делать? Они многократно перешли из рук в руки, они сегодня очень часто оформлены на иностранцев, находятся под юрисдикцией английского права. Но если очень просто, расскажите, как. Волнует меня Михаил Сафарбекович. По совпадению мы граждане одной страны.

С таким размахом, когда пенсия на 4%, когда дефицит в бюджете, санкции, вроде и с курсом какая-то неприятность, и инфляци. Вынуждены подкручивая, исключая из неё картошку, капусту, морковь, услуги ЖКХ, транспорта, связи - это всё не учитывается. В этот момент мы выходим и говорим, что люди вправе распоряжаться своими деньгами, как им заблагорассудится. Может, и правда, нечего обсуждать?

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Алексей. Мы сейчас обсуждаем людей, для которых нет понятия государство и родина, для них это плацдарм для зарабатывания денег, поэтому такое отношение. Они не воспринимают окружающих людей, у них нет государства, они живут там, где деньги. Нам нужно делать определённые выводы. Это образ мышления.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да! Так Гуцериев работает в России, это плацдарм. Он финансирует радиостанцию, которая настроена на патриотический лад.

СЛУШАТЕЛЬ: А Вы уверены?

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Да. Там правильные слова говорятся. Правда, человек, который является главным редактором, говорит, что он не журналист, а клоун.

СЛУШАТЕЛЬ: Это субъективное мнение про правильные слова.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Человек говорит, что Путин - наше всё, а в 2004 году кричал на Майдане: «мы посадим Путина в клетку». Он переродился, перевоспитался, изменил свои убеждения, и сейчас он правильный.

СЛУШАТЕЛЬ: Вряд ли.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Вы полагаете, что Гуцериев финансирует радиостанцию, которая является скрытым агентом?

СЛУШАТЕЛЬ: Конечно.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Хорошая тема, я даже не думал об этом. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. Все эти ставленники в 1991-1993 годах получили доступ, сменили власть, теперь этой страны нет, и их поставили специально, чтобы грабить страну. Проводится эксперимент: сколько народ выдержит.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Не нужно так уж про нас всех говорить, что над нами эксперимент ставят. Может, надо мной ставят, но я этого не чувствую, за исключением супруги, наверняка. «Кому пошли госденежки в кризис? В промышленность, в социальную сферу, сельское хозяйство? Они пошли банкам, там же находятся резервы» - напишите это, когда Константин Бабкин придёт в студию. Он вам скажет, что пошли банкам, но только субсидирование за счёт госбюджета, приобретение сельхозтехники в прошлом году 25% государство оплачивало, что позволило резко увеличить выпуск. Это к вопросу о том, что значительная часть денег ушла в банковский сектор, чего не скажешь об этом годе. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Свадьба показывает, что эти люди воспринимают нашу страну и народ, отдельных граждан как ресурс.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Я чувствую себя оплёванным, мне харкнули в лицо, сказали: «Чувак, что у тебя там напряжение, денег стало меньше, поскольку импортные продукты-то выросли, а доходы нет - это твои проблемы, тебе Лоза сказал, что человек заработал и может ими распоряжаться, как мне заблагорассудится». Вот и вся история. Может, кто-то позвонит и скажет, что обвинение не предъявлено, претензии не к чему выкатывать. Добрый день.

СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день, Игорь ещё раз.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Ждал я Вас.

СЛУШАТЕЛЬ: Случилась приватизация, и нечего туда лезть, нечего трогать. Надо, чтобы они платили тут налоги, как положено, пускай они гуляют. Заплати налог - живи спокойно. Меня удивляют представители шоу-бизнеса, которые кичатся поддержкой.

Н. КРИЧЕВСКИЙ: Два контр-возражения. Первое: заплати налоги - живи спокойно, это твоё личное дело. В 2009 году к Обаме прилетели хозяева автомобильных концернов на личных самолётах, просили государственную помощь. Он им ответил: развернулись и приехали, как все нормальные люди, на автобусе, поезде, такси. Они улетели, развернулись и вернулись.

В то же самое время в Красноярске проходил экономический форум. Я насчитал там пять частных самолётов в аэропорту, когда улетал. Мы ждали нашего чартера несколько часов, который заберёт нас в столицу, я выходил на улицу и смотрел. Пять - и никто их не разворачивал. Они прилетали рассуждать о том, что делать со страной, российской экономикой в кризис. Это просто караул.

Прошло уже семь лет, но ничего не изменилось, товарищ Гуцериев устраивает свадьбу сыну. Да ради бога, не делай из этого вселенское мероприятие светского пошиба, уезжай в Англию, там проведи, чтобы в твоей стране об этом не знали или были отрывочные сообщения.

Второе - по поводу приватизации, провели, надо забыть. В 1762 году Пётр III, он правил недолго, освободил дворян от государственной службы вообще, дал им вольную, приватизировал. Они должны были служить с петровских времён пожизненно царю и отечеству, при Анне Иоанновне 25 лет, а Пётр III сказал, что они ему не нужны.

Почему он это сделал - отдельный разговор, там были очень сильны прусские веяния, мол, наберу из Пруссии людей. Кончил он плохо, он правил всего 186 дней. Он приватизировал и распустил дворян, которые отныне могли не служить. Крестьян забыли, может быть, и речи о них не было, холопы же, не говоря о том, что крепостные. Рвануло в 1917 году. Были в 1762, а рвануло в 1917. Это к вопросу о приватизации, который очень сложный.

Нечего мне говорить на эту тему. Мы сидим с вами, мы, действительно, в одной лодке, разговариваем, бьёмся, ищем какие-то пути, направления, рассуждаем, но по любому у всех есть одна любовь к родине, к России, и в этот момент нам плюют. Я не знаю, как это комментировать и что должна делать власть. Очевидно, что это был вызов, причём не только президенту, но и всем нам. Услышимся через неделю.

Подробнее читайте на rusnovosti.ru ...