фото показано с : aif.ru

Журналист представил первую часть своей трилогии «Русские грузины».

Режиссер, телеведущий, журналист Леонид Парфёнов представил свой новый проект: 20 февраля в прокат выходит первый фильм трилогии «Русские грузины». А накануне премьеры Парфёнов ответил на вопросы журналистов.Грузин как тип русского характераЮлия Шигарева, «АиФ»: Леонид Геннадиевич, почему грузины? А не украинцы или белорусы, к примеру?Леонид Парфёнов: До этого я делал фильм «Русские евреи», также состоящий из трёх частей. Потому что уверен: в истории было три нации, которые особенно массово и ярко приходили в русскую цивилизацию, культуру, обрусевали и становились на каких-то этапах второй титульной нацией в элитах. Это немцы — от эпохи Петра I до 1914 г. (но до сих пор эхо этой инерции сохраняется), это евреи и русские грузины. Так что это не фильм о грузинах в Российской империи и не о грузинах вообще. Это рассказ про то, как они обрусевали и этим расширяли русскость — есть же такое понятие «русский грузин» как тип русского характера, широкой русской цивилизации.— В первом фильме вы охватили огромный временной промежуток — от 18 века до Великой Отечественной. Что же останется для второй и третьей частей? — Как что? Вся война, которая прошла с явной русской аргументацией — я имею в виду отмену Интернационала как гимна и возврат «Сплотила навеки великая Русь», возврат патриаршества, погон, гвардии и георгиевской ленточки. Дальше — Берия и атомные проекты, тайное звание Заслуженного гражданина СССР. Мегрельское дело, затеянное, чтобы попритушить его дуомвират с Маленковым, когда Берия явно метил в следующие правители — «ну, раз грузину можно»... Тбилисские события после хрущевского доклада. Оттепель и Окуджава, весь оттепельный кинематограф, в значительной степени снятый грузинами — Данелия, Хуциев и прежде всего «Летят журавли» Калатозова (на самом деле он был Калатозишвили). И теневая экономика, и воры в законе, и Ираклий Андронников... Всего не перечислить! Так что уверяю вас: после 1939 года наворочено было не меньше! Выход второй части планируется через год. — Вы упомянули, что в стране сейчас — бум нон-фикшена, документального кино. И что именно поэтому премьеру «Грузин» вы делаете сперва в кинотеатрах, а потом уже это станет доступным в интернете. Откуда такой интерес к документалке?— Мне кажется, главная причина — люди не перестают получать образование. Они уже привыкли узнавать что-то новое, расширять профессиональные навыки и пр. А не как при советской власти, когда, в 22 года выйдя из института, мы считали, что уже ко всему в жизни готовы. Сейчас же у людей сформировалась привычка к новизне информации, новизне пониманий о мире, расширению привычных представлений. Когда миллионы людей смотрят «American Factory» для того, чтобы понять, как Китай приходит в мировую экономику. Представить раньше фильм с такой темой, который бы захватывал огромную аудиторию... Хотя это немного другая документалистика — документалистика наблюдений. А мы заняты реконструкционной документалистикой.Россия как трамплин— Вы говорите в фильмах о том взаимном влиянии, которые оказывали друг на друга немцы, евреи или грузины — и Российская империя. Но кто в этом влиянии играл ведущую роль: империя, которая умела выбирать наиболее талантливых и отжимать из них лучшее? Или умение представителей этих наций ассимилироваться?— Ой, не знаю... У меня нет ощущения, что Российская империя вела какую-то специальную национальную политику. Ну, кроме отдельных писем типа «заберём-ка царевичей у грузинской царицы и они, мало-помалу забыв про своё происхождение, будут куда полезнее», что так простодушно сформулировал Александр I. А вообще в империях — британской, австрийской, российской — было именно так: если хочешь большой яркой карьеры, ты выходишь в титульную нацию. И в Советском Союзе тоже. Пел бы Кикабидзе на грузинском языке, он был бы локальным артистом — и таких певцов много, которые так и остались внутригрузинскими. Но на стихи Роберта Рождественского песня «Мои года — моё богатство» стала общесоюзным хитом и благодаря Кикабидзе без грузинского акцента уже и не воспринимается. Теперь времена изменились. Россия уже не нужна как трамплин. Потому что глобальный мир открыт всем народам, и малым в том числе. А Баланчивадзе Георгию Мелитоновичу нужно было закончить, во-первых, Хореографическое училище при Кировском (ныне — Мариинском) театре, во-вторых, быть постановщиком балетов у Дягилева и только потом с этим брендом русского балета стать основателем американской школы хореографии под именем Джордж Баланчин. Теперь же грузин возглавляет модный Дом Баленсиага, и ему не нужна никакая московская карьера как старт.Кем себя чувствовал Сталин— Вы говорите про грузин. Но на территории Грузии много народностей. Почему вы не взяли их по отдельности?— Частично это придётся объяснять, когда речь зайдет о мегрельском деле. Прежде всего, что они мегрелы, а не мингрелы. Но так вошло в русскую историю вместе с постановлением ЦК. Ну, что делать?! Что для того, чтобы притушить большого мегрела, Сталин затеял это мегрельское дело — якобы они собирались Грузию отдать Турции, ни больше, ни меньше. Хотя, по-моему, просто не мог появиться на свет грузин, которому в голову бы пришла мысль отдать Грузию Турции.— Но и про Сталина существует много разных гипотез... Вы их не рассматривали?— Ну, что гипотезы... Сын ли он Пржевальского? Были ли у него осетинские корни? Он себя чувствовал грузином — мне это гораздо важнее. Он знал грузинский язык. И его действительно сперва не приняли в духовное училище, потому что ничего, кроме грузинского, он не знал, а для поступления надо было обязательно знать русский язык. А потом Сталин выучил его так, что жил в Тифлисе, давая уроки русского. И среди его учеников оказался армянин Симон Тер-Петросян, который войдет в историю революции как красный боевик Камо. Мне не было важно, сколько народностей жило на территории Грузии и как складывалась их судьба. Я же не про Грузию, не про их жизнь там. А про то, какими они становились, обрусевая. К примеру, Багратион. Который в войне со Швецией за Финляндию шёл по льду Ботнического залива именно как русский генерал, а не как грузинский князь. Багратион до того обрусел, что даже климат преодолел. Что, казалось бы, невозможно. Не может южанин переносить морозы. А тогда никому и в голову не приходило поставить во главе войска не теплолюбивого грузина Багратиона, а кого-нибудь более морозостойкого. — Вы начинаете фильм с фотографии Сталина с детьми и цитатой из Василия Сталина . Почему вы выбрали именно их?— Ну, это как спросить, почему «Евгений Онегин» начинается эпиграфом «И жить торопится, и чувствовать спешит». Потому что эта строка передает что-то про Евгения Онегина. А я не знаю более убийственной фразы, чем Василий Сталин, спрашивающий свою сестру Светлану Аллилуеву: «А ты знаешь, что отец раньше был грузином?» Это взгляд обрусевших детей на обрусевшего отца, которые вдруг спохватываются, что обрусели. Именно поэтому я взял эту фразу. Это не было каким-то реверансом Сталину. И потом, если ты занимаешься историей русской цивилизации, ты не можешь не обращать внимания на такие моменты: что евреи, немцы и грузины в какие-то периоды становились соправителями страны, что их количество в элитах было очень значительным. Помните, раньше московский Дом кино рассылал своё расписание на ближайший месяц. Там премьеры, тематические вечера и прочее. И обязательно отмечается, у кого в этом месяце день рождения. Так вот, русские, еврейские и грузинские фамилии в этом списке были представлены примерно одинаково. И все они были москвичи! А не вообще члены Союза кинематографистов. Все остальные народы, видимо, создавали свои национальные кинематографы, а грузины, евреи и русские на Мосфильме и Студии им. Горького создавали русский кинематограф — статистика была такая! — Дойдет ли в финале дело до событий последнего десятилетия ХХI века?— Нет, русские грузины заканчиваются как феномен в конце 1980-х. Хотя влияние этого феномена мы до сих пор ощущаем. Уже когда Грузия была независимым государством, премьером Большого театра был Николай Цискаридзе, президентом Академии художеств — Зураб Церетели. А в противовес монументализму Церетели Резо Габриадзе поставил миниатюрную — и единственную востребованную достопримечательность современности — Чижика-Пыжика. А Акунин-Чхартишвили стал главным беллетристом в 2000-2001-х годах и ввёл понятие «Фандорин», которое теперь в русской жизни навсегда.Но как феномен русские грузины заканчиваются в 1989 г., когда стало ясно: дальше только врозь, и это вопрос времени. Потому что, когда на улицах Тбилиси кричат «Долой Советскую власть!», а генерал Родионов понимает, что он должен давить танками, выход только один: разошлись, как в море корабли.

Подробнее читайте на aif.ru ...