2019-9-5 17:15 |
Я год был украинским политзаключенным. Меня посадили за журналистику. Теперь я свободный человек и пытаюсь понять изменилось ли что-то в моей стране? Я год был украинским политзаключенным.
Меня посадили за журналистику. Теперь я свободный человек и пытаюсь понять изменилось ли что-то в моей стране?
До моего ареста осенью 2017 сказать публично слово против войны и фашистской политики было равноценно приговору. Собственно, за такое слово меня и посадили. После же моего освобождения осенью 2018, и особенно после оправдательного приговора, который был получен аккурат перед президентскими выборами - не сказать, чтобы прямо расцвели все цветы гражданских свобод, но что-то начало меняться.
Как минимум, в делах украинских политзаключенных произошел перелом. Связан он, прежде всего с тем, что 25 июня 2019 года Конституционный суд Украины внезапно решил, что принятое при Порошенко положение о безальтернативности содержания в СИЗО для подозреваемых в государственных преступлениях - неконституционно. Теперь судьи при избрании меры пресечения должны рассматривать возможность, например, домашнего ареста, а если все-таки решат отправить человека в СИЗО, то обязаны назначить залог. Это значит, что хребет системе политических репрессий в Украине сломан. Раньше аресты по сфабрикованным обвинениям проводились прежде всего с целью заставить подписать признание несуществующей вины, дать условный срок и отчитаться наверх об обезвреживании опасного «террориста» и «сепаратиста». В новых условиях они во многом теряют смысл.
Мы не наивные идеалисты и понимаем, что Конституционный суд Украины, в тот момент еще вполне контролируемый экс-президентом Порошенко, вернул ситуацию в законное русло не из большого гуманизма. Просто все догадывались, что в случае проигрыша на выборах представители предыдущей власти пойдут под те же статьи, которыми 5 лет кошмарили обычных граждан, то есть сразу и без разговоров в СИЗО. Теперь же настоящие госизменники смогут заплатить залог, благо деньги у них есть.
Тем не менее, нельзя не порадоваться за политзаключенных Александра Щеголева, Олега Сагана, Сергея Долженкова, Евгения Мефедова, Кирилла Вышинского и других, которые оказались на свободе во многом благодаря тому же решению. Однако это решение Конституционного суда, и даже увольнение одиозных генпрокурора, глав СБУ и военной прокуратуры, пока еще не означает, что политические репрессии в стране ушли в прошлое. Многие прокуроры и судьи как бы замерзли в криогенной камере и до сих пор живут где-то в 2014-2017 годах, когда в плане беззакония можно было все. Особенно это касается провинции.
В Житомире год в СИЗО и уже больше года под круглосуточным домашним арестом содержится журналист Василий Муравицкий. Казалось бы, в деле нет свидетелей, на которых обвиняемый мог бы влиять, у Василия двое маленьких детей, которых нужно обеспечивать, то есть, работать, доказательная база в деле комичная. Конечно, домашний арест это мягко говоря не СИЗО, но больше года сидеть взаперти, не имея возможности ни работать, ни нормально лечиться тоже удовольствие ниже среднего. Что говорить о тех людях, которые еще под стражей?
Катастрофическая ситуация и у политзаключенной спортсменки Дарьи Мастикашевой в Днепропетровске - ее обвиняют в какой-то откровенной ахинее: «действия, которые сами по себе не составляют общественной опасности, но по совокупности определенных признаков могут быть похожими на действия, направленные на подготовку террористического акта или диверсии». Два года в СИЗО и ни одного рассмотренного доказательства по делу. А ведь там и похищение, и пытки, и психбольница без постановления суда.
Еще один яркий пример застывших вне времени дело предпринимателя Андрея Татаринцева, которого обвиняют в финансировании терроризма за передачу дизтоплива детской больнице на территории ЛНР. За 2 года содержания человека в СИЗО судом не рассмотрено ни одного доказательства. Все усугубляется еще и тем, что Андрей страдает тяжелой формой сахарного диабета, а в СИЗО ему не предоставляют ни лечения, ни прописанной врачом-эндокринологом диеты. На каждом заседании фельдшер скорой помощи констатирует у Татаринцева в 2-3 раза повышенный сахар и говорит, что его нужно госпитализировать; начальник конвоя под присягой заявляет, что Андрей не получает в СИЗО необходимые медикаменты и диету; врачи запорожской больницы после обследования говорят, что еще полгода и человек останется инвалидом. И ноль реакции.
#{author}Но, увы, даже это еще не дно. Дно это дело 85-летнего инженера-изобретателя Мехти Логунова, которого в Харькове приговорили к 12 годам лишения свободы, то есть, фактически, к пожизненному заключению, за передачу каким-то российским предпринимателям флэшки с проектом мусоросжигательного завода, которые Логунов строит во многих странах. Человек искал инвестора для бизнес-проекта, а его обвинили в том, что он раскрыл вражеским спецслужбам военную тайну. Тогда еще 84-летний Логунов ждал апелляцию полгода и, когда этот день настал, неожиданно оказалось, что «зал не готов». Заседание перенесли еще на полгода. И вот, наконец, 3 сентября 2019 года, после смены власти, освобождения целого ряда политзэков, в период готовящегося обмена, все ждали положительного решения апелляционного суда. Но нет. Заседание перенесли еще на месяц.
Сколько всего политзаключенных в Украине, пожалуй, не знает никто. Тем более, они проходят по обычным уголовным статьям. В списках, которые составляют различные правозащитные организации, сотни людей. Большинство из них все еще в СИЗО. Не отмененных оправдательных приговоров на данный момент только два мой и харьковского «беркутовца» Андрея Хандрыкина. Но даже они еще будут оспариваться в кассации и апелляции соответственно.
Теги:
Украина
,
репрессии
,
оппозиция
.
Подробнее читайте на vz.ru ...
